И через полгода она в Америке, стоит у окна в квартире Гарри, смотрит, как он играет на улице с собаками. Вместо романтических прогулок по парку среди цветов, взявшись за руки, как обещал Гарри, она пылесосит ковры, собирает разбросанные Гарри вещи, убирает за собаками, моет посуду. Гарри — налоговый бухгалтер, он работает дома, сидит у компьютера, помногу пьет пиво. У него низкое содержание сахара в крови, он должен есть восемь раз в день, если Лиза не успевает принести ему еду к сроку, он раздражается, кричит на нее, потом, поев, утихомиривается, иногда просит прощения. Гарри на десять лет старше, чем рекомендовался в объявлении, он носит парик, чтобы скрыть лысину; близость с ним Лизе уже в тягость. Денег у Гарри в обрез, попытка Лизы заработать самой, предложив курс массажа нескольким соседкам, вызывает бурю его негодования: в Америке делать это без лицензии нельзя. Просьбу Лизы помочь ей получить эту лицензию, Гарри отвергает, говоря, что, приглашая ее к себе, он обещал ей комфортабельную, но простую жизнь, учеба стоит денег, а он и так немало посылает ее детям. Больше всего Лизу угнетает полная зависимость от мужа, она хмурится, без улыбки встречая его взгляд, когда он, смеясь, кричит ей что-то с лужайки.
И однажды дверь в комнату в питерской коммуналке, где осталась жить ее семья, раскрывается, в ней появляется большой чемодан с наклейками, за ним Лиза. Она приезжает без предупреждения, поэтому мальчики и бабушка, болтающие о чем-то за чаем за круглым столом, принесенном с кухни, застывают в изумлении, первым приходит в себя старший сын, недоверчиво улыбается: "Мама?!"
И вскоре в комнате все возвращается к прежнему: круглый стол возвращается на старое место, на его месте опять стоит массажный, Лиза снова колдует над клиентами, мальчики, ютясь по углам комнаты, делают уроки. К Лизе приходит Катя, которая тоже вернулась из Америки обратно, Катя рассказывает о своих приключениях, о том, что ее американец, в конце концов, сказал ей, что они не подходят друг другу и посоветовал ей снова обратиться в брачное агентство, если она хочет остаться в стране. И, последовав его совету, она за три дня вышла там замуж за другого американца, но у того оказалась злая мать, которая не разрешала ей пользоваться стиральной машиной и кормить, как подобает, ребенка, дело дошло до рукоприкладства, Катя позвонила в полицию и первому жениху, тот приехал и забрал ее, плачущую, обратно, обещал ей помочь с разводом и, чуть не плача сам, каялся, что все же не может на ней жениться, потому что ее трехлетняя дочь дурно воспитана, а у самой Кати не совсем такая фигура. Пуская в раздумье сигаретный дым, Катя говорит, что и ее первый жених, и муж были какие-то странные: первый жених еще в Питере все время записывал себе что-то в книжку, обозревая достопримечательности, а потом учил наизусть, и ее родители даже беспокоились, а не шпион ли он, а ее муж все свободное время собирал из детского конструктора машинки, и она теперь думает, что у него что-то не в порядке с головой. Кате, однако, нравится американская культура, она прилично выучила язык и надеется, что в следующий раз ей повезет больше.
