Восторженный стон вызвали строки: «...все Ваши произведения, снискавшие заслуженную популярность, как у нас на Родине, так и за ее рубежами, а также фильмы, сделанные по Вашим киносценариям, были пронизаны подлинной гражданственностью, во главе которой всегда мощно стоял человеческий фактор»...
... Под утро тридцатидвухлетняя киевская парижанка Флора Либерман с тревогой сказала Мартову:
— Для твоего возраста у тебя просто-таки опасная, нездоровая потенция... Тьфу-тьфу, шоб не сглазить! Шоб еще cто лет у тебя так же мощно стоял этот «человеческий фактор»!..
* * *
Кстати, о «человеческом факторе»...
Не в понимании парижаночки Флоры, а в подлинном значении этого современного уродливого словосочетания: просто — «про людей». Вот «про людей» во всей этой таинственной истории с теплоходом «Федор Достоевский» Сергей Александрович Мартов, к сожалению, еще почти ничего не знал.
Спустя три месяца от начала собственного «расследования» он обладал настоящими картами с тщательно проложенным тем роковым маршрутом русского судна, перечнем стоянок, копиями записей вахтенного журнала... Всеми материалами о технических параметрах судна, фотографиями и видеокассетами, в подробностях запечатлевшими его семь палуб, рестораны, бары, музыкальные салоны, пассажирские каюты, спортивный зал и каюты обслуживающего персонала — команды.
Он выучил названия всех навигационных приборов на капитанском мостике; знал, как расположены гигантские двигатели в машинном отделении; как выглядят судовые спасательные средства, продуктовые и технические кладовые, кухни, мастерские электриков; где находится бюро переводчиков и как выглядит медицинская часть теплохода...
Мало того, из Америки Сергей Александрович даже привез совершенно секретные для того времени распечатки радиоперехватов и прослушки разговоров «целого ряда крайне заинтересованных в этом деле лиц».
Так сказал тогда приятель Георгия Александровича Вайнера — щупленький Сол Гринспен, легенда Интерпола, ушедшая на покой в сумерки славной истории организации, которой мистер Гринспен отдал последние тридцать лет своей хрупкой жизни.
Технически Сергей Александрович был оснащен великолепно.
Вот только не хватало во всей этой истории «человеческого фактора»... А без этого какими бы волнующими и глобальными нам ни казались религиозно-экономически-политические проблемы, ежесекундно обрушивающиеся на человечество, без этого самого «фактора», который Просто Про Людей, никуда не денешься! Даже, как говорил Зощенко, в «маловысокохудожественном произведении».
