Через несколько минут он вышел в коридор, двери апартаментов с шорохом закрылись за ним. Он прошел дальше по коридору и нажал кнопку лифта. В кабине Майк столкнулся с невысокого роста пареньком, лицо которого было бледным и худосочным, а зубы – желтыми до самых десен. Униформа была ему явно велика.
– Верхний этаж, пожалуйста. Парнишка нажал кнопку, и лифт плавно пополз вверх.
– Слышали о происшествии, мистер Мелоун? – В голосе мальчишки не было ни следа страха или почтения.
– О происшествии?
– Об убийстве. Между вторым и третьим этажами найдены три трупа.
– Чьи? – спросил Майк самым невинным тоном.
– Во-первых, мистер Конан. Живет здесь, мелкая сошка. И два неизвестных. Весьма загадочно, не так ли, мистер Мелоун? Полиция не может найти концов.
Лифт дернулся и остановился.
Майк сунул мальчишке пятидолларовую бумажку, сохраняя мелоуновские снисходительные и самоуверенные манеры.
– И в следующий раз чтоб лифт ехал ровнее! – прикрикнул он, вступая на этаж, где жила Лиза.
ЭТАЖ, ГДЕ ЖИЛА ЛИЗА. Самый звук этого имени доставлял Майку блаженство. ЛИЗА. Он снова увидит ее, увидит эти небесные глаза и губы, подобные долькам яблока. Он поразился своим чувствам. Сможет ли он и тут отстранение, как во время боя, воспринимать, наблюдать и анализировать свое отношение к ней, к ее словам и движениям? Он сомневался в этом. Он полагал, что скорее всего станет действовать неразумно и опрометчиво. И он не мог осуждать себя за это!
У двери он попросил разрешения войти.
– Да? – спросил голос сверху.
– Джейк Мелоун хочет видеть мисс Монваза. Затем наступила пауза – центральный компьютер сверял его голос с записью голоса Мелоуна. Видимо, убедившись в том, что подделки нет, компьютер отпер дверь.
Она была там. Волосы, подобные солнечным лучам, губы, подобные розам. Все это был набор штампов, но все они были правдивы. И Майк вновь ощутил подтверждение – и на этот раз еще более сильное – своей любви к ней. Это было совсем не то, что в Шоу. Это было нечто более глубокое, теплое, нечто необъяснимое.
– Входите, мистер Мелоун, – сказала Лиза голосом, подобным ветру в ивах.
– Я хотел только, – сказал он, переступая порог, выразить свои лучшие чувства к вам, мисс Монваза. Я часто прогуливаюсь по этой башне ради разминки. Я всегда восхищался вашей работой и теперь пользуюсь первым же удобным случаем сказать вам об этом.
Выражение инстинктивного отвращения исказило: ее черты. Это встревожило Майка, но тут он сообразил, что она выражает свое отношение к Джейку Меоуну и его словам, а не к Майку Джоргове и его мыслям. Но он не мог высказать свои мысли вслух – по крайней мере, не мог этого сделать в комнате, напичканной электронными ушами. Ее комнаты могли быть вставлены на текущее прослушивание или же на запись разговоров, а запись могла дожидаться своей очереди целую неделю. Но у него не было способа проверить это, и он принял как версию, что их слушают постоянно. Каждый живущий в мире Шоу должен был сознавать, что любое его слово может быть услышано, Майку нужно было увести Лизу в коридор. Но для начала завести легкий разговор.
