"Что, если человек, убивший Рейчел Дрейк и других, вовсе не был носителем духа Ричарда Лингарда? Что, если, наоборот, его захватил дух другого маньяка, скажем, Бертона Митчелла? И когда Барнс застрелил Лингарда, может быть, дух Митчелла перешел к другому хозяину? Может, неосознанно она перекрыла дорогу возмездию? Может, она проведет остаток своей жизни, преследуя Бертона Митчелла? Может, она будет обречена следовать за ним от одного хозяина к другому до тех пор, пока он, наконец, не получит возможность убить ее?
Нет. Это какое-то безумие. Она рассуждает, как помешанная.
Макс спросил:
— Что-нибудь не так?
Крылья хлестали ее по лицу, по шее, по плечам, по груди, хлопали по бедрам и коленям, по икрам, а потом по всему внутри нее.
Она была полна решимости не поддаваться страху. Но также наполовину она была убеждена, что, если она не перестанет думать о крыльях, они унесут ее в бесконечную тьму. Глупая мысль. Тем не менее, она отвернулась от шкафа.
— Ты видишь что-нибудь? — спросил Макс.
— Сейчас нет, — солгала она.
— А раньше?
— Мгновение.
— А что ты видела?
— Так. Ничего важного. Какие-то бессмысленные движения.
— Не можешь восстановить картинку? — спросил Макс.
— Нет.
Ей не следует продолжать. Если она будет продолжать, она увидит, что находится за этими крыльями. А она никогда не должна увидеть, что за ними находится.
Остерман закрыл шкаф.
Мэри облегченно вздохнула.
* * *
Шериф Остерман проводил их до машины, которая была припаркована в самом дальнем углу стоянки.
Декабрьское небо было похоже на морг — все покрыто серыми тенями. Быстро бегущие облака отражались в отполированном капоте «мерседеса».
Съежившись от холода, Мэри засунула руки в карманы.
— Я слышал о вас только хорошее, — сказал Остерман в своей особенной, экономной манере разговаривать. — Часто думал о том, чтобы поработать с вами. Был польщен, когда вы позвонили сегодня утром. Надеюсь, вы распутаете эту историю.
— Я тоже надеюсь, — сказала она.
— Вы предвидели эти убийства, верно?
— Да, — ответила она.
— И тех медсестер в Анахейме тоже?
— Тоже.
— Вы думаете, это тот же убийца?
— Да, — сказала она.
Остерман кивнул.
— Мы тоже так думаем. И у нас есть доказательства.
— Какие доказательства? — спросил Макс.
— Когда он убил медсестер, — ответил Остерман, резко и отрывисто произнося каждое слово, — он поломал много вещей. Культовых предметов. Два распятия. Статуэтку девы Марии. Одну из девушек он даже задушил четками. А в этом салоне мы обнаружили кое-что подобное.
