Когда Этан вошел в зал, Рисковый Я ней уже ждал в кабинке у окна. Даже сидя, он поражал своими габаритами. Пожалуй, мог бы сгодиться на главную роль римейка «Здоровяка», если б ее решили отдать негру.
Рисковому уже принесли двойную порцию копченой баранины с огурцами и помидорами.
Едва Этан сел напротив крупногабаритного детектива, тот оторвался от еды.
— Кто-то мне сказал, что слышал в новостях, будто гной босс получил двадцать семь миллионов за два последних фильма.
— По двадцать семь миллионов за каждый. Первым пробил потолок двадцати пяти миллионов.
— Да, бедность ему не грозит.
— Плюс навар.
— Какой еще может быть навар при таких гонорарах?
— Если картина становится хитом, он получает еще и долю прибыли.
— И сколько это может быть?
— Если верить «Дейли верайети», наиболее удачные фильмы, идущие в мировом прокате, приносят ему по пятьдесят миллионов.
— Так ты нынче читаешь прессу шоу-бизнеса?
— Она постоянно напоминает мне, что он — очень большая цель.
— Да уж, работы тебе хватит. И в скольких фильмах он снимается в течение года?
— Обычно в двух. Иногда в трех.
— Я собираюсь так плотно закусить за его счет, что
мистер Ченнинг Манхейм заметит образовавшуюся дыру в своем бюджете, а тебя уволят за перерасход по представительскому счету.
— Даже ты не сможешь наесть копченой баранины на сто тысяч долларов.
Рисковый покачал головой:
— Чен-Ман. Может, я отстал от жизни, но и представить себе не мог, что один фильм приносит ему пятьдесят миллионов.
— У него еще есть компания по производству телефильмов, три сериала которой идут на крупнейших телеканалах, четыре — на кабельном телевидении. Он получает несколько миллионов из Японии, где снимается и коммерческих роликах, рекламируя наиболее продаваемую там марку пива. Он выпускает спортивную одежду. И еще много чего. Его агенты называют доходы, которые поступают не от съемки в фильмах, «дополнительными денежными потоками».
— Люди буквально забрасывают его деньгами, да?
— Ему нет нужды торговаться.
Когда к их столику подошла официантка. Этан заказал семгу по-мароккански и ледяной чай.
Пока официантка записывала заказ Рискового, у нее затупился карандаш.
— …и еще две маленькие бутылки «Оранжины».
— Я видел только одного человека, который мог столько съесть, — прокомментировал Этан. — Балерину, страдавшую булемией[9]. После каждого блюда она бегала блевать в туалет.
— Я только пробую здешнюю еду, и мне не нужно носить пачку. — Рисковый разрезал последний кусок баранины пополам. — Так скажи мне, Чен-Ман — говнюк?
