Они сели завтракать, положив каждый у своего прибора револьвер. Время от времени доктор вставал, подходил к двери и выглядывал наружу.
Завтрак уже близился к концу, когда доктор подошел к двери и, вернувшись, сказал голосом, в котором чувствовалась еле заметная дрожь:
— Они идут, Фалкнер.
Они схватились за револьверы, и доктор наглухо застегнул свою куртку. В течение десяти минут они молча прислушивались. И только когда скрип лыж раздался совсем близко, доктор встал с места. Он сунул револьвер в карман куртки и подошел к двери. Фалкнер последовал за ним и встал у двери так, что его снаружи не было видно. Два человека и сани, запряженные собаками, пересекали равнину.
Собаки Мак Джила, привязанные к бревну, подпиравшему хижину, оглушительно залаяли. Сани на равнине медленно остановились, и один из двух людей пошел по направлению к хижине. Он изумленно взглянул на невысокого, аристократического вида человека, поджидавшего его на дороге.
— Пьер Торо дома? — спросил он.
— Я не здешний и ничего не могу вам сказать, — ответил доктор, подчеркнуто спокойно разглядывая прибывшего. — Возможно, однако, что он и дома, я этой ночью нашел в снегу полумертвого человека и все жду, чтобы он пришел в себя. Такой красивый блондин с короткими волосами. Может быть, он и есть Пьер Торо?
Как только доктор договорил, незнакомец скинул лыжи, махнул рукой своему товарищу, остановившемуся с собаками, и ворвался в хижину.
— Это он. Это тот, кто мне нужен, — крикнул он не громко. — Я — Добсон из…
Он не успел договорить. Мощные руки Фалкнера железным обручем сдавили ему горло, из которого не вырвалось ни звука. И когда три-четыре минуты спустя спутник Добсона вошел в хижину, он увидел, что тот лежит на полу, связанный по рукам и ногам, с тряпкой во рту, и что на него самого направлены сверкающие дула двух револьверов. Вошедший был смуглолицым метисом, ростом чуть повыше доктора.
Когда ему скрутили руки за спиной, он разразился потоком брани на очень скверном французском языке. Доктор остановил его, угрожающе махнув револьвером.
— Хватит с вас, — сказал он. — Я думаю, вы настолько безвредны, что вам не стоит связывать ноги и затыкать рот.
Затем доктор отвесил иронический поклон и продолжал:
— Я позволю себе просить вас, мсье, отвезти нас в форт Смит и, если вы задумаете свернуть с правильной дороги, я вам прошибу череп. Вы и ваш приятель будете отвечать за убийство и за покушение на убийство этого молодого человека, который отправится в форт Смит вслед за нами в качестве потерпевшего.
