Эллвуд подошел к ней сзади и встал так близко, что, обернувшись, она едва не задела губами его член. Она подняла голову, посмотрела на него, потом снова опустила глаза. Эллвуд начал поглаживать ее по волосам, затем рука его скользнула к шее. Слегка стиснул ее и еще крепче прижался к девушке.
— Я очень занят сегодня, моя сладкая, — произнес Эллвуд. — Даже позавтракать толком некогда. — Он держал в ладонях ее затылок. В уголках губ у нее остались засохшие яичные крошки... — Могу только перекусить на ходу.
* * *
Утром Сэм пришел в тот дом. Его сопровождал прыщеватый молодой человек с золотой серьгой в ухе. Паскью попытал счастья во всех трех агентствах в городе, занимающихся недвижимостью. И в последнем нашел то, что искал.
Молодого человека звали Давенпорт. Его озадачила пропажа таблички с надписью: «Продается».
— Дом пустовал какое-то время, — объяснил он, — Теперь в городе мало приезжих, наоборот, все переселяются в другие места.
Он отпер входную дверь и пропустил Паскью внутрь.
— К сожалению, все, кроме меня, — посетовал он, — я бы тоже хотел уехать.
Днем комнаты казались просторнее и выглядели обшарпанными. Кое-где виднелись наросты плесени, осыпавшаяся штукатурка. Стекло в одном из окон было разбито.
— Знаете, город умирает. Улица за улицей. — Давенпорта, видимо, увлек нарисованный им образ. — Дом за домом. — Потом предложил: — Эту сделку можно устроить. Хозяину не терпится продать дом.
— А кто он?
— Какой-то пенсионер. — Давенпорт пожал плечами. — Приезжал сюда покататься на яхте. Теперь он и от яхты избавился. У нас слишком спокойно, даже для пенсионера. Хотите посмотреть, что наверху?
Попробуйте вернуться в маленький ресторанчик, где вы впервые повстречались с... Мерцание свечей, тени с расплывчатыми очертаниями, охлажденное вино. Вы разговаривали шепотом, порой вас было едва слышно, потому что сказанное и услышанное вами слишком рискованно произносить внятно. Здесь могло быть полным-полно людей, но вам казалось, что нет никого. В воздухе витали тайны, не всегда поддающиеся разгадке. Вернитесь сюда на следующий день, с утра: здесь холодно, как в амбаре. Стук сдвигаемых столов и стульев, спертый воздух, гудение пылесоса.
В комнате ничего не было, за исключением большого шкафа из сосновых досок. Паскью открыл дверцу и обнаружил внутри сложенный карточный столик. Вряд ли на нем могли уместиться свечи, тарелки, салат, ведерко со льдом, магнитофон... Окна — без занавесок. Сквозь них виден изгиб дамбы и чернеющая за ней вода.
