Я подошел к кровати. Донни Салсидо, застонав, отвернулся. Вытатуированная виноградная лоза, поднимаясь по шее, терялась под бородой. Кончики усов были тронуты желтоватым налетом. Губы растрескались, нос был сломан, но давно. Возможно, и не один раз. Хрящ переносицы ввалился, словно срезанный тупым лезвием; на коже носа зияли черные поры. На теле остались оранжевые пятна от дезинфицирующего средства, но санитарной обработке так и не удалось уничтожить зловоние улицы.
— Мистер Салсидо, я доктор Делавэр.
Донни не пожелал открыть глаза.
— Как вы себя чувствуете?
— Выпустите меня отсюда.
Произношение чистое, внятное. Я ждал, разглядывая роспись на коже. Хорошая композиция, проработанные полутона. Я попытался найти какие-нибудь образы, связывающие Донни с его отцом. Ничего очевидного. Татуировки наползали одна на другую. Смесь таланта и хаоса.
Мое внимание привлекли синяки на локтевом сгибе. Следы от внутривенных инъекций.
Наконец Донни открыл глаза.
— Уберите вот это, — сказал он, дергая ремнями.
— Медсестры испугались, когда вы попытались напасть на одну из них.
— Не было ничего такого.
— Вы не пытались ударить медсестру?
Он покачал головой.
— Она первая на меня напала. Попробовала влить сок в трахею. Не в пищевод, а в трахею, понятно? В носоглотку, в надгортанник — знаете, что бывает в таких случаях?
— Удушье.
— Хуже. Жидкость попадает прямо в легкие. И даже если человек не задохнется, плеврита не миновать. Прокисший сок — идеальное место для развития бактерий. Эта дрянь хотела меня утопить — а если бы это у нее не получилось, заразить какой-нибудь гадостью. — Появившийся язык, покрытый серым налетом, прошелся по губам. Донни сглотнул комок в горле.
— Хотите пить? — спросил я.
— Умираю от жажды. Снимите с меня ремни.
— Откуда у вас эти синяки?
— Вам лучше известно.
— Откуда мне это знать?
— Вы же врач.
— Полиция говорит, вас кто-то избил.
— Не избил, а избили. И я отрубился.
— Прямо на Пойнсеттиа-плейс?
— Нет, в Сан-Франциско. А я потом дотащился сюда, потому что хочу лечиться в этой замечательной клинике. — Он повернулся ко мне. — Лучше вытащите меня отсюда или дайте мне «Тегретол». Если я не получу «Тегретола», не знаю, что сделаю.
— Вас мучают припадки?
— Приступы глупости. Диссонанс сознания, расстройство психики, неспособность регулировать эмоциональные взрывы. Я подвержен капризам. Когда мне гадко, всем вокруг тоже становится плохо. Я перестаю отвечать за свои действия.
Он дернул руками, загремев наручниками.
