Есть слова, которые полагается произнести в ответ на это по правилам религии, и Сейнион их знал, он даже сам написал некоторые из них. Но слова, которые прошептал в ответ верховный священнослужитель сингаэлей, оплот и символ веры своего народа, среди оранжевого мерцания факелов и черного дыма, были:
— Еще не время, мой дорогой. Ты пока не можешь его убить. Скоро, надеюсь.
Алун взглянул на него, на секунду застыл, потом кивнул головой один раз. Они прошли вместе вперед, к полукругу мужчин, и успели как раз вовремя, чтобы увидеть то, что там случилось.
* * *
Отобранный меч первым обрушился на упавшего налетчика, но топор второго эрлинга сзади и сверху убил сингаэля. Она затаилась у забора, дожидаясь, когда от этих погибших отойдут вооруженные железом живые — тот, который опустился на колени рядом с одним из них, встал и зашагал прочь. Теперь можно подойти, поспешно, чтобы не дать страху одолеть себя, и забрать душу мертвого для царицы.
Безлунная ночь. Только в безлунную ночь.
Когда-то было иначе, легче, но когда-то они также могли летать. Она кладет ладони на тело и произносит слова, которым их всех учили, произносит их впервые, и — да, вот! — видит, как его душа поднимается из крови, от земли на ее зов.
Душа парит, поворачивается, плывет под случайным дуновением ветерка. Дитя полумира, фея приходит в бурный восторг, волнуется, ее волосы меняют цвет, снова и снова, тело трепещет от возбуждения, даже среди ужаса из-за подкованных копыт и присутствия железа, которое делает ее слабой и даже может убить.
Она наблюдает, как душа, которую она взяла для своей повелительницы, всплывает над распростертым телом убитого смертного, как в нерешительности поворачивается, бесплотная, не вполне принадлежащая еще ее миру, но это все впереди, все впереди. Она не ожидала, что ее охватит такое сильное желание. Но дух воина принадлежит не ей, а царице.
Полупрозрачное облачко снова совершает полный оборот в воздухе, поднимается выше, затем опять медленно опускается вниз, прикасается к земле, уже обретая форму. Оглядывается вокруг, видит — нет, еще не вполне видит, — а затем поворачивает на юг и удаляется. Его притягивает к лесу, словно к полузабытому дому.
Вскоре он явится перед ними всеми в лесу, новоявленный обитатель их мира, и царица увидит и полюбит его. А добывшая душу, когда присоединится к остальным под звездами, ощутит благосклонность царицы как награду за свой поступок, и радость коснется ее сердца, как серебристый лунный свет прикасается к озерам в ночи и зажигает их.
