– Вам бы уж это, конечно, не помешало. – Шелфорд усмехнулся и, расслабив сжатые кулаки, достал из кармана зеленого сюртука серебряную табакерку. – Потому что вам глубоко безразличны чувства и мысли окружающих. Я же не в таком завидном положении, чтобы ими пренебрегать. Но вы очень ошибаетесь, если воображаете, что я намерен не замечать ваши оскорбительные замечания. Вместо поединка я вызываю вас на состязание: устроим гонки в любого типа экипажах по вашему выбору от Флитвик-Лодж до деревни. Это примерно две мили.
– Я принимаю ваш вызов, – живо отозвался Брэндрейт, раздраженный данной ему викарием характеристикой.
– Вы слишком поторопились с ответом. – Викарий насмешливо приподнял бровь. – Состязаться мы будем стоя.
– Стоя? – переспросил удивленный Брэндрейт.
– Вот именно, как римляне на колесницах, если у вас хватит на это смелости.
– Смелости? У меня?! И вы полагаете, вы… – Брэндрейт с невероятным усилием сдержал готовое сорваться у него с языка ругательство.
Мистер Шелфорд всегда был ему несимпатичен. Впрочем, он не давал себе труда понять этого человека. Было известно, что Шелфорду очень не повезло с выбором профессии. Хотя Брэндрейт не знал никаких подробностей, ему всегда казалось, что викарию в качестве поля деятельности куда больше подошла бы армия, чем церковь. Поэтому вызов на состязание вместо дуэли его не очень удивил. Хотя Шелфорд и принял сан, он не отказался от занятий спортом и был в отличной форме. Маркиз отнюдь не считал, что, если Шелфорд сочиняет проповеди для деревенских жителей, он окончательно оставил свои прежние увлечения. По правде говоря, больше всего маркизу пришлись не по душе критические отзывы Шелфорда о его кузине. Этого он не мог стерпеть. Хотя он и не был в нее влюблен, он знал ее с детства и относился к ней как к младшей сестре.
– Я бы много дал, – сказал Брэндрейт, – чтобы сейчас иметь возможность скрестить с вами шпаги.
– Я уже объяснил вам причину моего отказа от поединка и предложил соответствующую замену. Так что же вы мне скажете на это? Вы согласны?
Брэндрейт колебался не долее секунды.
– Разумеется, – улыбнулся он. – Но предупреждаю: меня будет нелегко одолеть.
– Я в этом не сомневаюсь, – спокойно возразил Шелфорд.
Это последнее замечание навело маркиза на мысль, что, хотя он и считался в обществе непревзойденным атлетом, Шелфорд вполне мог оказаться искуснее его. Кто их знает, этих деревенских. Поэтому он и тренировался снова и снова на тенистой, заросшей травой аллее.
