Темнота окружила его. В следующий момент он с силой ударился о противоположную стену лестничного пролета, и только потом оказался на лестнице.
Тварь прыгнула следом!
Казимир продрался сквозь решетчатые железные ворота “Кристаль-Клуба”, расположенные у подножья лестницы, и захлопнул их за собой. Тварь тяжело приземлилась на лестницу и тут же прыгнула на стальные прутья. Казимир успел повернуть в замке ключ, но когтистая лапа вцепилась ему в руку. Казимир едва успел отдернуться, и когти оставили на его коже лишь глубокие царапины. Держа в руке ключ, он отошел на несколько шагов, чтобы когти не достали до него. Оборотень тоже попятился, а затем с разбега таранил ржавые железные прутья, сильно погнув один из них. Ворота громко загремели. Казимир, опасливо косясь через плечо, отступил в “Кристаль-Клуб”.
– Бегите! – крикнул он немногочисленным посетителям. – Бегите! Это вервольф, он идет сюда!
Обедавшие с сомнением поглядели на него, неохотно оторвавшись от еды и питья.
– Взгляните на мое плечо, взгляните на мою руку! – воскликнул Казимир, показывая на свое залитое кровью тело.
В таверне на мгновение стало тихо, потом из коридора донесся грохот железа и громоподобный рык оборотня. Повскакав с мест, завсегдатаи ринулись прочь через парадный ход. Даже хозяин и половые сочли за благо не задерживаться.
Казимир понюхал воздух, чтобы убедиться – никого не осталось. В таверне пахло только вином и едой. Зал казался пустым.
Сбросив с плеч длинный черный балахон, Казимир пожелал, чтобы зверь проснулся в его крови. Через мгновение трансформация началась. Кровь сгустилась, по всему телу распространилось знакомое покалывание, а кости разогрелись и стали изгибаться. Мускулы окрепли, предплечья стали удлиняться, вытягивая сухожилия и кожу. Пальцы превратились в подушечки лап, ладони сузились и вытянулись. Ногти на руках стали как длинные и острые крючья, а из каждой поры на коже прорастали жесткие серые волосы. Ноги под Казимиром неожиданно прогнулись, и он упал на четвереньки, ощущая, как изменяются бедра и голени. Мышцы кипели, мускулатура текла как вода, тонкие лицевые кости с хрустом обламывались как истаявший леденец и застывали под иным углом, преобразуя лицо юноши в тупую хищную морду с острыми и крепкими зубами. Губы болезненно натянулись на вытянувшихся челюстях и почернели словно, волчьи брыжи.
В последнюю очередь трансформация коснулась его мозга. Здравый смысл почти полностью исчез, заменившись чувствами и рефлексами. Запах еды на столе превратился в
