– Не пейте с Кляусом эту здравицу.
Затем она подалась вперед, и ее губы легко коснулись ого щеки.
Распорядитель негромким кашлем снова привлек к себе внимание Казимира, и юноша, слегка покачиваясь, отошел. Юлианна смотрела ему вслед. Казимиру казалось, что его сердце стучит так громко, что перекрывает шум собравшейся толпы. Сражаясь с головокружением, он поднялся на несколько ступенек вверх по лестнице и обернулся, в последний раз пытливо посмотрев на Юлианну. Затем он опустил на лицо свою маску с застывшей на ней печальной улыбкой.
Грязные слухи о “Кристаль-Клубе” достигли даже ушей Казимира, но никогда еще его нога не переступала порога этой таверны для богачей. Глубоко вздохнув, он вошел в устье пещеры и оказался в Клубе, вернее – в его прихожей.
Прихожая не походила ни на одну пещеру, ни на один грот, который он когда-либо видел. Стены и потолок были отделаны мерцающим кварцем: прозрачным, розовым или зеленоватым. Шестиугольные пластины этого камня мерцали столь же ярко, как и развешанные снаружи фонари, освещая все вокруг рассеянным и мягким светом. Казимир пошел дальше, и каменный пол звенел под его шагами, эхом повторяя и их, и приглушенный ропот собравшихся зрителей. “Если они звенят так от моих мягких подошв, – подумал Казимир, – то я могу себе представить как они поют, когда поблизости звучит музыка”.
Из глубины пещеры до него донеслись ароматы благовоний и изысканных вин, и он пошел на запах. Там, у широких железных ворог стояли начищенные доспехи, рядом с которыми приветливо улыбались ему две служанки. Аромат благовоний, который он почувствовал, исходил именно от них. Казалось, их намеренно отмачивали в духах и мускусе.
Вашие имя? – спросила та, что была слева от Казимира. – Раненое Сердце.
– Вот, наконец-то, и вы! – воскликнула служанка, справившись со списками, в которых юноша узнал маскарадный регистр. – Добро пожаловать в “Кристаль-Клуб”, мастер.
Казимир кивнул и, пройдя между женщинами, оказался в таверне. Питейный зал помещался в одной небольшой пещере, которая, однако, была больше похожа на лабиринт со множеством закоулков и кабинетов. Столики стояли прямо между естественными каменными колоннами и на каждом из них мерцала свеча в изящном подсвечнике. Вокруг теснились завсегдатаи и гости. Блюда с жареными фазанами, утятиной и олениной стояли почти на каждом столе, и аппетитный запах вместе с паром поднимался вверх, собираясь над головами пирующих под сводами зала. В прохладном воздухе раздавался невнятный гул голосов.
