Торис тоже поднялся, торжествующе улыбаясь:
– Ты мой должник, Казимир!
Старший из мальчишек кивнул, ухмыльнулся и ринулся под защиту темнеющего леса. Торис старался не отставать.
Вслед им летели сердитые возгласы стражников.
Чтобы исчезнуть, мальчикам понадобилось всего несколько мгновений. Только мертвые кролики остались лежать на камнях на краю утеса.
Вальсарик проснулся еще до рассвета и неслышно прошел мимо спящих Ториса и Казимира. Выйдя из своего домика, он отпер ставни хозяйской усадьбы, проследил за тем, как готовится завтрак для его господина и выслушал от последнего несколько жалоб по поводу ночных воплей, которые не давали ему спать. Время приближалось к полудню, когда Вальсарик закончил свои утренние дела. Он вернулся в свой домик и обнаружил, что мальчики все еще спят. Отперев ставни своего дома изнутри, он снова вышел наружу, чтобы отворить их.
Яркий блеск солнца, заглянувшего в окно, разбудил Ториса. Он вздрогнул и приподнялся на локтях, растерянно оглядываясь по сторонам. После ночи, проведенной на грубом дощатом полу, все кости у него болели.
Где это он? Некоторое время Торис сидел неподвижно, вдыхая запах остывающих углей, тупо глядя в деревянную стену перед собой. Понемногу он стал приходить в себя и вспомнил, что видел эту комнату…этот очаг… старика… утес… Казимир!
Торис проворно вскочил, роняя на пол толстое одеяло, которым был укрыт. Быстро оглядев комнату, он нигде не увидел Вальсарика. От окна донесся какой-то стук, и в комнату хлынул еще один поток солнечного света. Торис заморгал, но все же успел заметить старика в щели между раскрывающимися ставнями.
Снова оглядевшись по сторонам, Торис остановил свой взгляд на Казимире, который спал на единственной в комнате кровати. Шаркая ногами, Торис подошел к своему другу и уселся рядом с ним на хрустящий соломенный матрас.
Казимир открыл опухшие глаза, и Торис вздрогнул от неожиданности. В утреннем дневном свете раны Казимира казались особенно ужасными. На мгновение он даже пожалел о том, что юноша остался в живых после своего падения.
– Ты проснулся! – воскликнул он. Лоб Казимира покрылся сетью глубоких параллельных морщин, а распухшие губы раздвинулись. Глаза его, в первые мгновения неясные и затуманенные сном, вдруг стали внимательными и настороженными, быстро оглядев незнакомую обстановку. Вдохнув воздух, в котором витал запах остывшей золы, Казимир ощупал соломенный тюфяк под собой и наконец посмотрел на своего приятеля.
