– А мне, полагаю, стоит заняться своей рубрикой, – произнесла Стефани. Но потом не сдержалась и выпалила полушутя, полусерьезно: – Наверное, лучше бы вы мне вообще ничего не рассказывали, если не собирались доводить дело до конца. Пройдут недели, прежде чем я перестану думать об этом.
– А мы думаем над этим уже 25 лет, – сказал Винс. – По крайней мере, ты поняла, почему мы не рассказали все это журналисту из «Бостон глоуб».
– Да, поняла.
Он улыбнулся и кивнул.
– Ты справишься, Стефани. У тебя все получится, – Винс дружески потрепал ее по плечу и направился к двери, по дороге он взял со своего захламленного стола узкий репортерский блокнот и запихал его в задний карман брюк. Ему было девяносто лет, но походка оставалась легкой, только спина слегка сутулилась, напоминая о возрасте. На нем была белая сорочка, сзади перехваченная крест накрест подтяжками. Не дойдя до двери, он остановился и снова повернулся к ней. Свет заходящего солнца запутался в его по-детски пушистых волосах, превратив их в ореол. – С тобой приятно работать, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты об этом знала.
– Спасибо, – ответила Стефани, надеясь, что не выдала голосом неожиданно нахлынувшего желания расплакаться. – Спасибо за все. Сначала меня мучили сомнения... теперь, похоже, вы тоже ни в чем не уверены. Мне здесь нравится.
– Как насчет того, чтобы остаться. Ты ведь думала об этом?
– Еще бы.
Он кивнул и выглядел серьезным.
– Мы с Дэйвом обсуждали это. Приток свежей, молодой крови в коллектив был бы кстати.
– Вы, ребята, сто лет проживете, – сказала она.
– О, да, – небрежно произнес Винс, словно речь шла о само собой разумеющемся. А когда шесть месяцев спустя он умер, Стефани сидела в холодной церкви, делая в узком репортерском блокноте заметки для статьи о похоронах, и думала: «Он знал, что скоро это случится».
– Я помирать еще не собираюсь. И все же, если решишь остаться, мы с радостью тебя примем. Сейчас можешь не отвечать, но считай это предложением.
– Хорошо. Думаю, мы оба знаем, каким будет ответ.
– Ну и отлично, – он хотел было уйти, но снова обернулся. – На сегодня учеба почти закончилась, но я мог бы рассказать еще кое-что о нашей работе. Можно?
– Конечно.
– Существуют тысячи газет, и десятки тысяч людей пишут для них истории. Но эти истории делятся на два типа. Во-первых, новости, которые на самом деле просто отчет о том, как разворачиваются события. Форма может быть любая, это не имеет значения. Люди берут газету, чтобы прочитать о слезах и крови, так же как они сбрасывают скорость на шоссе, чтобы посмотреть на аварию, после чего едут дальше. А что ждет их на страницах газет?
