Гостеприимная улыбка Бива превратилась в сочувственную. Джоунси, знавший, что за этим последует, сжался, посылая Биву мысленную команду заткнуться: у него сложилось впечатление, что Маккарти как человек верующий не выносит богохульства, но, разумеется, просить Бивера хорошенько промыть рот все равно что заклинать ветер угомониться.
— Сучье вымя! — воскликнул Бивер. — Охренеть можно! Садитесь! Ешьте! И ты тоже, Джоунси!
— Пет уж, лучше ты, — отказался Джоунси. — Тебе нужно согреться.
— Точно не хочешь?
— Не волнуйся, пойду сделаю себе яичницу. А Рик пока расскажет подробности. — Может, хоть ты сумеешь разобраться во всем этом нагромождении несуразиц, подумал он.
— Так и быть. — Бивер стащил куртку (красную) и жилет (разумеется, оранжевый) и хотел было швырнуть их на вязанку дров, но тут же вспомнил что-то. — Погоди-погоди, у меня тут кое-что твое.
Сунув руку в глубокий карман пуховика, он порылся и вытащил книгу в мягкой обложке, довольно помятую, но в остальном вполне пригодную для чтения. На обложке с надписью “Роберт Паркер. Маленькие слабости” плясали дьяволята с вилами. Книга, которую Джоунси забыл на настиле. Бив с улыбкой протянул ее другу:
— Я оставил твой спальный мешок, но подумал, что ты не заснешь, пока не узнаешь, какой хрен это сделал.
— Не стоило лезть наверх в такую погоду, — сказал Джоунси, но на самом деле это его сильно растрогало. Никто, кроме Бива, на такое не способен, и от этого становилось легче на душе. Значит, Бив продирался сквозь метель и не смог понять, сидит ли еще Джоунси на дереве. Конечно, Бив мог бы его окликнуть, но такое не для Бива. Девиз Бива — верить лишь тому, что видишь собственными глазами.
— Чепуха, — отмахнулся Бив и сел рядом с Маккарти, глазевшим на него, словно на редкостного экзотического зверька.
— Все равно спасибо, — кивнул Джоунси. — Займись сандвичем. Я пошел жарить яичницу. — Он уже шагнул к плите, но поспешно обернулся:
— А Пит с Генри? Как по-твоему, они успеют добраться к ночи?
Бив открыл было рот, но прежде чем успел ответить, ветер с новой силой набросился на домик, завывая в стропилах и скрипя досками.
— А, подумаешь, пара снежинок, — усмехнулся Бивер, когда порыв ветра стих. — Конечно, успеют. А вот если начнется настоящая вьюга, пожалуй, из дома носа не высунешь.
Он впился зубами в сандвич, а Джоунси поставил на огонь сковороду и еще одну банку с супом. Теперь, когда Бивер был рядом, ему стало легче. По, по правде говоря, ему всегда становилось легче, когда Бив был рядом. Бред, конечно, но так оно и есть.
