— Хайфаи говорили о Книге.
Грешюм присел на единственную в комнате кровать:
— О Книге? Шоркан, да ты, я вижу, дурак. Неужели ты притащил меня сюда за этим?
— Это были твои собственные слова, Грешюм. Слова того, кто когда-то сам принадлежал к хайфаям.
Эррил побледнел и невольно отступил от старика.
— Это было слишком давно, — равнодушно ответил Грешюм: — Тогда я еще только начал обладать даром. Я вышел из секты столетия назад.
— Но, я уверен, пророчество свое ты все еще помнишь. Да оно и не раз подтверждалось другими.
— Это безумие.
— Это правда. Каковы же были твои слова?
— Не помню, ничего не помню. Это была глупость, не больше.
— Так вспомни.
Грешюм прикрыл глаза единственной ладонью и заговорил голосом, который исходил, словно откуда-то со стороны:
И будут трое.
Один искалечен,
Другой невредим.
И третий, не знавший крови…
И там, —
На крови невинных.
В полночь, в долине Луны
Будет создана Книга.
И трое станут одним.
И Книга сольется с ним…
Шоркан сел на кровать рядом со стариком:
— Мы поняли твои слова. Время пришло.
Грешюм застонал:
— Здесь слишком много того, чего вам понять не дано. Вы слишком молоды для настоящей крови. С тех пор, как сожгли хайфаев, я изучал иные свитки и тексты. И не все из них доверено пергаментам.
Шоркан с силой схватил мага за плечо:
— Так говори же все, Грешюм! Освободи свой язык от пут. Время бежит слишком быстро!
Грешюм опустил голову еще ниже и тихо прошептал в наступившей тишине:
Кровь ее вызовет.
Книга ее повяжет.
И, связанная кровью.
Она восстанет.
С сердцем из камня.
С сердцем, полным духа.
Она будет восставать вновь и вновь…
Комнату окутало торжественное молчание, в котором раздавалось лишь потрескивание поленьев в камине. Рука Эррила легла на рукоять меча:
— Я думаю, это всего лишь миф.
— Сисайкоффа, — тихо произнес Шоркан, освобождая плечо мага от своей крепкой хватки. Глаза его беспокойно прищурились: — Ведьма духа и камня.
Эррил в волнении принялся мерить шагами истертый ковер:
— Легенда гласит, что она была уничтожена Чи за то, что осмелилась узнать магию крови. И теперь все женщины осуждены истекать кровью каждый лунный месяц в наказание за ее святотатство. Как же это может свершиться во второй раз? Грешюм пожал плечами:
— Поэтому мы и держали язык за зубами. Не все видения Книги достаточно отчетливы.
— Но это, увы, вполне отчетливо, — прервал его Шоркан. — Возможно, со временем мы сможем расшифровать и другие пророчества, которые прольют свет на твои слова о Книге. Но сегодня тучи над нами сгущаются. И Книга должна быть создана сегодня, иначе мы упустим шанс навсегда.
