Ведь могло случиться и так, что ему понравятся те новые миры, которые он откроет. Но он предчувствовал, что его отношение к ним будет иным, чем у галактиан и даже людей Бетельгейзе. Первые глядели на мир свысока и с презрением. Одна планета стоила другой, а одна эпоха напоминала другую. Они ценили лишь тот клочок земли, на котором жили в данный момент, тот воздух, которым дышали в данное мгновенье, и только те секунды, которые были их настоящим. У бетельгейзиан отношение ко всему было другим — они напоминали хозяев, заботящихся о том, чтобы поднять стоимость своих земель, хотя заведомо знали, что никогда не посетят их. И те, и другие сознательно не замечали безбрежности космоса. Протяженность космоса представлялась им как дискретный набор задач, которые надо решить одну за одной.
Над экраном вспыхнула красная лампочка. Очертания башни размыло. Лампочка погасла. Ни грохота, ни малейшей вибрации. Алгана не вжало в жесткое кресло, он не услышал рева двигателей и скрежета металла. Только сменился голос, который с той же монотонностью чеканил слова, перечисляя цифры.
Корабль стартовал. Звездолет пересек границы атмосферы, и на экране холодным неподвижным огнем засияли звезды…
Алган встал и с осторожностью двинулся по проходу, ощущая в сердце сосущее чувство тоски: сила тяжести здесь была на треть меньше той, к которой он привык за тридцать два года скитаний по Даркии. Отныне ему суждено жить в этих условиях — такая сила тяжести была принята на всех кораблях Галактики.
Он приблизился к экрану, повернулся лицом к сидящим в креслах людям и спросил:
— Кто знает, к какой звезде мы летим?
Ответом ему было подавленное молчание.
Алган уселся и обвел взглядом тех троих, что делили с ним небольшую каюту с голыми стальными стенами, — Пейна, старого космического волка с изъеденным морщинами лицом, Сарлана, рыжеволосого молодого человека, его соседа в момент старта, и приземистого крепыша с бычьей шеей и крохотными глазками, чьего имени он не знал. Они выглядели неплохими ребятами, а двое последних во всем пытались копировать Пейна, упорно стремясь отвести взгляд от экрана, на котором чернела пустота с редкими блестками звезд.
— К какой звезде мы летим? — переспросил Алган.
Пейн засмеялся.
— Уже дрожишь, Жерг? Наслушался историй про жутких чудищ, которые населяют далекие планеты. Через пару лет станете жалеть, что их было маловато на вашем пути.
— А какое это имеет значение для нас? — скучным голосом пробормотал Сарлан. — Один мир или другой. В нашем положении…
