– Как так – какие претензии?! – Каймаков дал выход злости. – Я говорю: подвергся нападению, ударили кастетом, хорошо – не попали! Нападающий напоролся на шило, упал, его увезла «скорая помощь» с номером «43-23»! Вам этого мало?!
Крик Каймакова бился в убогой комнатенке под голой лампочкой, отражался от голых с облупившимся накатом стен и улавливался приемнопередающим устройством размером с таблетку и стоимостью в двадцать тысяч долларов. Этот «клоп» в числе других специальных устройств был закуплен через посредников в одной из европейских стран для научно-технического отдела Главного разведуправления Генерального штаба Министерства обороны СССР и сегодня утром внедрен в стену за старым шифоньером оперативной группой ГРУ.
Несмотря на миниатюрные размеры, «клоп» передавал сигнал на расстояние до полутора километров. А в восьмистах метрах от дома Каймакова стоял передвижной ретранслятор, замаскированный под «аварийку» электросети. Здесь радиосигнал усиливался и направленной антенной передавался в отдел радиоконтроля, где тоже крутились катушки магнитофона, а место оператора занимал майор Синаев, воспринимавший информацию с таким же интересом, как и майор Межуев, а может быть, с еще большим. Во всяком случае, услышав про шило и номер «скорой помощи». Синаев выругался в чей-то адрес и быстро соединился по внутренней связи с начальником отдела подполковником Голубовским, подключив того к прослушиваемому разговору.
– Если вы не хотите работать как положено, я позвоню дежурному по городу!
Хотя Каймаков кричал почти в полный голос, до вешалки в прихожей доносились только невнятные звуки, и всаженный под воротник старого стопятидесятирублевого пальто микрофон-передатчик, купленный за шестнадцать тысяч долларов через посредников в Японии для научно-технического отдела КГБ СССР, не включался, так как реагировал лишь на разборчивую речь.
Но большой беды в этом не было, потому что сотрудник отделения по установке спецтехники, воткнувший в переполненном вагоне метро «клопа» в каймаковское пальто, выполнял задание, исходившее от майора Межуева, и пульт приема, находящийся в конспиративной комнате расположенного в пятистах метрах салона «Звукозапись», обязан был немедленно передавать полученную информацию инициатору задания. А тот и так контролировал каждое сказанное разрабатываемым слово. –
Угроза на сержанта Перцова не подействовала, так как вероятность ее исполнения была невелика, а возможность неприятных последствий для самого Перцова практически отсутствовала. Но раз заявитель обнаружил склонность жаловаться, следовало его успокоить. Поэтому сержант спросил фамилию, адрес и пообещал «тщательно во всем разобраться».
