Батняцкий заерзал на стуле.
— Я ж сначала не врубился… Думал, кабинетный фофан с какой-то проверкой приехал. — Он изобразил смущение, но получилось довольно ненатурально.
— Ну теперь мы с тобой познакомились, и расскажи мне по порядку, да без финтов всяких, свое дело, — четко сказал майор, в упор глядя на Батняцкого. Тот отвернулся к окну.
— Эка вдруг… Полсрока отмотал, уже и забыл, за что сижу.
— Убийства не забываются. По ночам мучают, спать не дают, иной раз с ума сводят. А у тебя легко как-то — раз и забыл!
— Не убийство, а тяжкое ранение. Тут две большие разницы. Я ж не виноват, что он помер! — Батняцкий сел вполоборота и смотрел прямо перед собой.
— А кто виноват?
— Вы к словам не цепляйтесь. Я убивать не хотел. Так и в суде объяснил…
— Да ничего ты не объяснил. Ни как попал на дачу, ни как возвращался, ни почему убил… — Сизов говорил тихо и монотонно.
— По пьянке-то… разве вспомнишь! — перебил осужденный.
— Ни кто видел тебя до или после, ни откуда нож взял, ни куда дел его, — будто не услышав, продолжал майор.
— Пьяный был. Всю память отшибло, — повторил Батняцкий. — Какой с пьяного спрос?
Сизов медленно, со значением, принялся перебирать лежащие перед ним бумаги. Батняцкий напряженно следил за его руками.
— Чья пудреница на земле возле трупа валялась? — Вопрос прозвучал резко, как выстрел.
— Про это и вообще не знаю. Может, днем хозяева потеряли…
Сизов разложил на столе фотографии. Обычная финка, «лисичка», складной охотничий, пружинная «выкидуха».
— Взгляни-ка сюда.
Батняцкий встал, посмотрел, с недовольным видом вернулся на место.
— Какой похож? Хотя бы приблизительно? — Оперативник подобрался.
— Вы чего хотите? Признался, рассказал, показал, срок получил, сижу, чего еще надо? — жалобным голосом проныл допрашиваемый. — Чего нервы мотаете?
— Какой? Пусть ты его пьяным вынимал, но в карман-то трезвым клал?
Вот и покажи!
Батняцкий ткнул рукой в охотничий складень.
— Такой примерно, только ручка другая.
Сизов расслабился и собрал фотографии.
— Не в цвет, приятель.
Осужденный вскочил.
— Интересное кино! Семь лет назад что ни скажу — все в цвет, капитан Мишуев с ходу в протокол строчит! А теперь стали концы с концами сводить! Чего вдруг?
— А того, что твой нож сейчас опять объявился. Рядом с тремя трупами.
Двое — работники милиции.
Батняцкий испуганно отшатнулся, но тут же взял себя в руки.
— Чего я, за эту пику вечный ответчик? Выбросил — и дело с концом.
Откуда знаю, кто подобрал и что ею сделал?
