Я всего лишь хотел смыть с лица ее мерзкие слюни. Что ж — расплата не заставила себя ждать.
Сначала я услышал как близко на площадке хлопнула вагонная дверь. Затем мимо пробежали быстрые шажки босых ног… пронесло! Но нет — она возвращается! Вот рука с чудовищной силой дергает ручку двери снаружи. Раз! Второй! Хлипкий замок не выдерживает такого напора, болты лезут из пазов. Три!
— Вот ты где прячешься!
Слово прячешься она произносит как «плячешься», с трудом — ее рот чем-то набит.
Привстав на цыпочки, она-схватила мои плечи и зверски швырнула меня на колени между унитазом и умывальником на кафельный пол.
При этом на лице заметна улыбка.
Бестия все еще играла со мной!
— Помогите… — я не мог кричать от страха, а только лишь выдыхал не вопль, а пар ужаса.
Сунув пальчики в рот, она достала из-за щеки согнутый кольцом мизинец несчастного и откушенным краем — разогнув суставы — принялась кровью огрызка красить мои губы.
Конвульсии омерзения прокатились по телу, от живота к лицу, так гадок был нажим мертвой фаланги пальца.
— Послушайте, — обратился я потрясенно уже не к девочке, а к взрослому голосу дьяволицы, жившей в детской душе, — вы ошиблись, я не та, которую вы искали. Посмотрите внимательней.
Палец дрогнул в ее пальцах. Блуждая, глаза приостановились на моем лице, она словно бы пыталась разглядеть: кто это? сквозь плотную завесу смертельного сна.
— Почему ты не хочешь играть со мной? — плеснул голос тоном выше; в прокуренной густоте стал проступать фальцет подлинной девочки.
— Я забыл все игры, — тащил я ребенка из глубин бестии на поверхность сна.
— А в веревочку?
Ночной поезд завыл протяжно и, лязгая буферами вагонов, стал притормаживать.
— Хорошо, —остается одно: прыгать с поезда на ходу. И прыгать в момент торможения.
— Чур, ты конь, а я всадник!
Слово «конь» показалось мне необычайно прекрасным и я мысленно повторил его несколько раз.
— Хорошо. Я — конь, а ты — всадник, — осторожно встаю с коленей в полный рост.
Бросив кровавый палец на кафельный пол, она бесстыдно задрала ночную рубашку, мелькнуло голое утлое тельце с заметными ребрами, и спустила к ногам веревочку, которая обвязывала поясницу. Перешагнув, бестия ловко накинула петлю на мою шею и легонько натянула поводья. Я помертвел — один адский рывок и она срежет мне голову с плеч словно лезвием бритвы.
— Тппрру! — засмеялась она счастливым смехом, когда конь усадил ее на плечи и резво поскакал по пустому коридору спящего вагона.
