Мисс Тереза Эллиот хмуро уставилась в бокал с шампанским, подняла голову и, заметив, что хозяин более не уделяет ей достойного, по ее мнению, внимания, процедила:
— В самом деле, Чарлз, должны же вы иметь хоть какое-то представление о том, где сейчас его сиятельство? Вы, кажется, утверждали, что лично объяснили ему, как добраться до Морленда. Но где же он? Я хочу его видеть!
— Я подробнейшим образом растолковал, где находится мое поместье. Не понимаю, что его задержало.
— По-моему, ваше недоумение не суть важно сейчас. Неужели вы ничуть не тревожитесь? Злосчастный буран превратил округу в белую пустыню. Что, если Филип лежит где-то, беспомощный, умирающий? Да сделайте же хоть что-нибудь!
Чарлз взглянул в хорошенькое личико гостьи и с тоской подумал, что, где бы ни был в эту минуту Филип, тот в более выгодном положении, чем он здесь. Мисс Эллиот обворожила его в Лондоне, но в Морленде едва не свела с ума! Достойная всяких похвал способность скрывать от окружающих дурные стороны своего характера в столице, похоже, не распространяется на провинцию. А может, дело в том, что Филипа здесь нет и поэтому Тереза не заботится так тщательно о своих манерах.
— Ведете себя так, словно вам все равно, если бедняжка Филип погибнет. А это вполне вероятно в такую богопротивную погоду!
Она почти швырнула бокал на столик. Любимый хрусталь мамы! Остается надеяться, что он не пострадал.
— Разве не вы сообщили, что камердинер Филипа уже здесь? Почему, спрашивается, он преспокойно развалился у огня, когда его хозяин, возможно, замерзает в снегу? Как вы могли не допросить его, не добиться связных ответов?!
Последняя фраза переполнила чашу терпения хозяина. С него довольно! Чарлз обладал безупречными манерами, был великолепно воспитан и, имея трех сестер, прекрасно умел утешить страдающих девиц и всегда считался с их тонкой чувствительностью, но это уж слишком.
— Мне начинает казаться, Тереза, — произнес он сладчайшим голосом, который любой из его друзей счел бы опасным признаком, — что шампанское несколько притупило ваши мыслительные способности. Я, естественно, поговорил с Дамблером. Он чрезвычайно взволнован, но, к сожалению, ничего не знает о местопребывании Филипа. Заметьте, он не пил и поэтому способен вполне связно изложить все, что произошло.
