Кстати, лениво подумала Анджела, продолжая мечтать о порции коки или героина, что это сегодня с Кевином? С чего это ему вздумалось заигрывать со старушкой Люс Беннет с ее отвислыми ягодицами и чахлой грудью? С точки зрения Анджелы, звезда годилась ему в прабабки, но Кевин этого явно не замечал или не желал замечать. Должно быть, почуял свою выгоду, подумала она и вздохнула. Несмотря на то что Кевин был на пять лет старше ее, он отнюдь не обладал таким опытом борьбы за существование, какой был у Анджелы, которая в душе оставалась все той же уличной девчонкой — нахальной, недоверчивой, рискованной. Придется ему кое-что объяснить, подумалось ей. Придется дать Кеву несколько уроков уличной премудрости, иначе Фредди выжмет его досуха и выбросит вон. Но это только в том случае, если ей захочется удержать его при себе еще на некоторое время. В противном же случае…
Почувствовав, что ей становится уже невмоготу сидеть здесь, среди этих напыщенных дураков, Анджела встала из-за стола.
— Мне нужно в сортир, — пробормотала она и пожала плечами. Можно подумать, кому-то здесь есть до этого дело. Кевину, во всяком случае, было все равно — он даже не повернулся в ее сторону, продолжая преданно смотреть на старую мартышку.
Еще раз передернув плечами, Анджела покинула столовую и оказалась в просторной гостиной, сплошь увешанной фотографиями президентов и кинозвезд в серебряных рамках — все с собственноручными подписями, адресованными мистеру Леону или просто Фредди. Где не было фотографий, там висели умело подсвеченные дорогие картины, и Анджела, не удержавшись, рассмотрела некоторые из них. Пикассо, Моне, Мане… Не то чтобы эти имена совсем ничего ей не говорили — Анджела знала, что каждая такая картинка стоит чертову уйму денег, и все-таки никакого особого интереса они в ней не вызвали. Зевнув, она повернула в сторону кухни, откуда доносились какие-то звуки.
Пройдя по длинному затемненному коридору, она добралась до дверей кухни и заглянула внутрь. Больше всего Анджи поразили ее размеры — одна кухня в доме Фредди была едва ли не больше нью-йоркской квартиры звезды. К тому же она была сплошь заставлена духовками, грилями, печами и прочими приспособлениями, словно кухня большого ресторана, способного выдержать любой наплыв посетителей. Между плитами и духовками деловито сновали повара и официанты, и Анджела улыбнулась, едва ли не впервые за весь вечер почувствовав себя в своей тарелке. Она выросла среди таких людей: ее мать была горничной в нью-йоркском отеле, а отец водил тяжелый грузовик, и дома у них всегда толпились его друзья-шоферы — веселые, сильные люди, от которых пахло табаком, бензином, изредка — кукурузным виски. Правда, недавно Анджела купила родителям новую квартиру в Парамосе и заставила их переехать из Бруклина, однако новое жилище им не понравилось.
