– Кто вы такой, и что вам угодно? – спросила она. У нее был низкий, мелодичный голос, похожий на голос Гарбо[23], и среднеевропейский акцент.
– Я Нат Геллер, – сказал я, снимая шляпу, – детектив. Припоминаете?
Темный глаз прищурился.
– Мы пару раз встречались в Восточном Чикаго. И не так давно я посетил ваш бар. С Барни Россом.
Темный глаз широко раскрылся, и хозяйка бара, кажется, улыбнулась.
Потом дверь отворилась, и Анна, крупная темноволосая красивая женщина около сорока в сером, сшитом у портного костюме с белыми сборками у шеи, жестом пригласила меня войти.
Я это сделал, она взяла мою шляпу и положила ее на маленький столик в прихожей.
– Мистер Геллер, – сказала она, вежливо улыбаясь. Проницательно? Скорее осторожно. – Что привело вас сюда? И как вы нашли меня? Я живу в этой квартире лишь пару недель.
– Я бывший чикагский коп, Анна, – сказал я любезно. – Знаю все о подкупе людей.
Ее улыбка оставалась все еще смущенной, она снова сделала приглашающий жест:
– Проходите и присаживайтесь.
Анна ввела меня в большую гостиную, где толстый ковер и дорогая темная мебель свидетельствовали о достатке хозяйки. А почему бы и нет? Когда вы управляете баром, деньги всегда водятся – особенно, если у вас имеются при баре девушки и комнаты наверху.
– Америка хорошо к вам отнеслась, Анна, – сказал я, усаживаясь на мягкую софу и оглядываясь.
– Я к ней тоже, – ответила она, усаживаясь в ближайшее кресло.
В гостиной было тепло, хотя и не душно, но окна были раскрыты. Анна, казалось, не замечала жары в отличие от маленькой желтой птички в клетке, которая молча сидела и даже ни разу не чирикнула. Для румынской иммигрантки, возможно нелегальной, Анна, конечно, устроилась хорошо. Так оно и должно было быть: она действовала под опекой Падди Баулера, где ничего не давалось даром.
– Вы не являетесь чьим-то прикрытием, Анна? Ее улыбка угасла, но она не нахмурилась по-настоящему.
– Для гостя, который еще не сообщил о своих намерениях, вы немного забегаете вперед, мистер Геллер.
Она обладала этой странной взвешенной манерой говорить как человек, который изучал английский как второй язык. Я находил в этом своеобразное очарование.
– Вы правы, – сказал я, – это не мое дело, как устроен ваш бизнес. Скажите, вы владеете этим зданием?
Моя дерзость вызвала у нее еще одну широкую улыбку.
– Как было мое понимание, – сказала она, – вы больше не были с полицией...
– Нет, – я пожал плечами. – Но коп из меня не выветривается.
