— Здесь, в Нассау. Я окончила школу Хант Гавернмент.
— Вы — ее гордость. А как насчет колледжа?
Она слегка вздрогнула.
— Нет. Здесь, в Нассау, совсем нет колледжей... у меня есть брат, он очень способный. Мы надеемся, что сможем когда-нибудь послать его в колледж в США, там ведь есть колледжи для негров.
— Конечно, есть. Могу поклясться, что вы закончили один из них.
Она опустила глаза. В первый раз она показалась мне по-настоящему смущенной.
— Я люблю читать, мистер Геллер. Мне нравятся книги, понимаете? — Тут она подняла на меня свои внимательные глаза и ее ресницы затрепетали, когда она говорила: — Я думаю, самое большое зло — это невежество. Как вы считаете?
Мне показалось, что небо потемнело еще больше. Может, она была права — действительно приближался шторм?
— Понимаете, мисс Бристол... Боюсь, понятие «зло» гораздо страшнее, чем «невежество». Но, возможно, невежество причинило людям больше вреда, чем жадность или ревность, или даже война. Я и сам сейчас как бы борюсь с невежеством.
Ее глаза сузились.
— Вы что, учитель?
— Нет. Я — детектив.
— Правда? Полицейский?
— Ну, не совсем. Я — тот, кого сегодня называют частным сыщиком.
Она оживилась.
— Как Хэмфри Богарт?
Я засмеялся.
— Почти. Боюсь, я сказал вам больше, чем должен. Нам лучше не касаться личных дел сэра Гарри. Извините, мисс Бристол...
Она понимающе кивнула. Какого я свалял дурака, что сказал ей, кто я! Она ведь думала, что я — просто какой-то деловой партнер ее шефа.
Мы просидели в неловком молчании с минуту. Я ел и смотрел на огромное море. Где-то, по другую его сторону, сейчас сбрасывали правительство Муссолини, а в Кёльне немцы пытались оправиться от налета тысяч бомбардировщиков союзников. И почти столько же внимания привлекал Чарли Чаплин, вернувшийся назад, в Англию, и женившийся на юной Уне О'Нил.
Но все это казалось мне нереальным, происходящим в каком-то другом мире, когда я сидел на крыльце поместья Оукса и глядел на море — то самое море, на котором, может, прямо сейчас, когда я доедал свой черепаховый суп, умирали люди.
— Восхитительный суп, — сказал я, дотрагиваясь салфеткой до губ. — И блинчики тоже отменные.
— Я их только что разогрела. Их приготовили прошлой ночью. Они вкуснее, когда мясо мидий свежее.
— Мидий?
— Да, мясо из таких маленьких перламутровых раковин. Его обычно пробуют все туристы.
— О, понятно. Все равно, как бы это ни называлось, блинчики — просто замечательные.
Она усмехнулась.
— Вы попробуете еще много мидий, пока будете здесь, мистер Геллер.
