— Наверное. Не знаю точно. Мне его дал мой сир.
— А он не разозлится, если узнает, что ты его дала мне, а я его потерял или еще что?
— Ничего, все в порядке. Он не будет против — я его убила.
* * *
При втором заходе в дом Эшера голова кружилась так же, как и в первый раз. Интересно, сколько еще раз нужно будет это проделать, чтобы привыкнуть? Может быть, лишь полностью порабощенные повелителем вампиров нечувствительны к этой магии?
Шагая по перекрученным коридорам дома, она ощущала, что его хозяин притягивает ее к себе, как магнит притягивает железные опилки. Она не стала говорить Клауди о клятве крови — отчасти потому, что он не понял бы важности этого акта, но больше из страха, что это разрушит доверие, возникшее между ними. Сохраняя собственную силу воли, она не могла все же не признать, что Эшер — повелитель харизматичный. Легко понять, почему вампиры послабее, менее уверенные в себе к нему льнут.
Эшер оказался в зале аудиенций, давая прием нескольким своим новым рекрутам. В основном это были бродяги или неосторожные путешественники из пригорода — самая легкая добыча для современного городского вампира. Ничем не примечательные в жизни, они остались такими же и в не-жизни. Не имея ни клана, ни класса, они нуждались в ком-то вроде Эшера, чтобы придать их жизни смысл. Они жадно следили за каждым его жестом, движением, как смотрят голодные в окно булочной. Эшер сидел на своем переносном троне, символе власти, а Децима стояла сбоку от него. Никола нигде не было видно.
— Я призвал вас предстать передо мной, друзья мои, — заговорил Эшер, и голос его отдавался колоколом, — потому что мы накануне великих перемен! Через два часа я встречусь с представителями могучего людского наркокартеля. И результаты нашей встречи скажутся широко — и в Городе Мертвых, и вне его. У меня есть все причины считать, что эти люди заинтересованы в устранении Синьджона и его «черных ложек» раз и навсегда — и они получат в этом деле мою помощь!
Собравшиеся Свои загомонили. Один из них, одетый в кожу молодого преуспевающего руководителя, позволил себе спросить.
— Но, милорд, не приведет ли это к джихаду?
Собравшиеся рекруты забормотали еще громче. Все они знали, что объявление открытой войны между принцами — дело серьезное. Скрытая война — дело обычное между соперничающими кланами вампиров в городских трущобах двадцатого века, но настоящий джихад встречается все реже и реже. В прежние времена джихад между повелителями вампиров случался сплошь и рядом, но изобретение спутников связи, персональных компьютеров и видеокамер сделал такую традиционную деятельность крайне рискованной. И этот риск еще увеличивался тем, что на джихады косо смотрел правящий совет Своих, так называемая Камарилья, следившая, чтобы существование разных кланов скрывалось от мира людей, на котором они кормились. С теми, кто преступал кодекс поведения Камарильи, поступали жестоко. И неотвратимо.
