Дюжина черных роз | страница 6
— Дрожу — аж коленки трясутся. Так, теперь ты, здоровый, — толкни-ка мне ногой свой пистолет!
Кро-Ман, ворча, сделал как ему сказали.
— Была бы у вас, мальчики, хоть половина тех мозгов, что дал вам Бог, вы бы из этого гадючника умотали ко всем чертям и забыли бы, что слышали имя Эшера, — вздохнул бородатый. — Только что-то мне подсказывает: размышления — не ваш конек. Мотайте отсюда, и если я вас еще увижу возле этого пацана, получите из обоих стволов! И предупреждать тогда уже не буду.
Кро-Ман и Кавалера повернулись, будто собираясь идти. Как только старый хиппи с облегчением вздохнул и опустил оружие, они на него бросились. Кро-Ман схватился за ствол, Кавалера нырнул за пацаном.
— Кончай упираться, старик! — осклабился Кро-Ман, показывая кривые зубы. — Кав тебе правильно сказал — ты не с той кодлой завелся.
Пронзительный, высокий крик прорезал ночь — и это не был крик мальчика. Кро-Ман, оглянувшись, успел увидеть, как его друг падает в канаву, и из груди у него торчит рукоять пружинного ножа.
— Кав!
Старый хиппи размахнулся и вдвинул приклад в челюсть верзилы. Кро-Ман отшатнулся с недоуменным видом. Потрогал рукой капающую изо рта кровь и возмущенно посмотрел на старика:
— Больно же!
— Так и было задумано, — пояснил хиппи, изо всей силы вгоняя приклад между глаз Кро-Мана. На этот раз бандит упал и остался лежать.
Бородатый так и стоял на краю тротуара с обрезом в руке, глядя на поверженного им Голиафа. Руки у него дрожали, дышал он часто и прерывисто.
— Смелый, очень смелый поступок. Идиотский, но смелый.
Бородач повернулся на каблуке, вскидывая обрез на стоящую за ним незнакомку. Перед ним предстала женщина лет двадцати с небольшим: драные джинсы, пухлые кроссовки, черная кожаная куртка и зеркальные очки. Одной рукой она держала мальчика, прижавшегося к ее ноге.
— Мадам, право же! — с трудом выдохнул старик, опуская обрез. — Не надо ко мне так подкрадываться!
— Это я лучше всего умею, — ответила она и поставила ребенка на тротуар. Мальчишка стрелой метнулся вперед, обхватил старика тонкими ручонками.
Старый хиппи взъерошил ему волосы, потом отодвинул от себя, глядя с недовольной укоризной.
— Когда ты уходил, я тебе говорил, чтобы ты был поосторожнее? А ты что сделал, Райан? Ты снова пытался увидеть маму?
— Я видел ее, Клауди! На этот раз я даже до нее дотронулся! Она меня по имени назвала!
Бородач закатил глаза:
— Господи Иисусе, пацан! Ты нас обоих под пулю подведешь, если будешь так вышивать!