Возвратившиеся с казачьего пикета офицеры генерального штаба объяснили причину тревоги: неприятельский разъезд, силою в 15 человек, подъехал к нашему пикету; казак-часовой, заметив их, выдвинулся, чтобы лучше рассмотреть, и убедившись, что это туркмены, сделал выстрел; ему в ответ туркмены сделали два выстрела и бросились вперёд, чтобы отрезать пикет от лагеря; но это им не удалось ибо по первому выстрелу люди выскочили и [388] выстроились на своих фасах. Необходимо отдать полную похвалу нашим солдатам, ещё более потому, что появления неприятеля в Хал-ата никто, конечно, не ожидал, между тем, по первому сигналу все фасы стояли в ружьё и, главное, в полном спокойствии.
Неприятельский разъезд в момент тревоги быстро скрылся из глаз под покровом бурана. Тем не менее, на другой день, в некотором расстоянии от бывшего казачьего пикета, было найдено туркменское ружьё и водяной турсук, вследствие чего надо полагать, что выстрелом казака один из туркменов был убит и, конечно, увезён, так как азиятцы, среди самых серьёзных дел, увозят трупы и раненых товарищей.
Командующей войсками приказал снять с каждого фаса по одному взводу от роты, а остальных на некоторое время оставить на местах.
После всей этой передряги мы разошлись по палаткам; но о том, чтобы зажечь свечку, или даже фонарь, нельзя было и думать до того продувал ветер мою прозрачную палатку, сквозь которую, как сквозь сито, сыпал тончайший песок. Я стряхнул с подушки и с кровати песок и, не раздеваясь, лёг в кителе…
24-е апреля, Хал-ата . Я проснулся в шесть часов утра от духоты, и тотчас разделся, потому что весь был в испарине и песке. Утром, 24-го апреля, погода наступила совершенно тихая, солнце, не смотря на ранний час (шесть часов), жгло сквозь палатку до такой степени, что нет слов, чтобы выразить это тяжёлое, давящее ощущение. Можно себе представить, что бывает среди дня. Вследствие необычайной духоты и постоянного утоления жажды чаем с кислотою, совершенно теряешь апетит и чувствуешь себя как будто разваренным.
В лагере всё было спокойно. Вспоминали вчерашнюю тревогу, а с ней и суматоху; однако, неожиданность эта принесла нам пользу; каждый про себя сознал, что надо быть, как говорится, на чеку.
Часов около двенадцати прибыл Казалинский отряд, так что состав наших соединённых отрядов был следующий: 1 сапёрная рота, 10 рот стрелков, 9 линейных рот, 8 конных орудий, 6 пеших, 4 горных, 2 картечницы, 2 крепостных орудия, 2 мортиры, ракетная батарея и инженерный парк.
