Были трудности в продуктах питания, боеприпасах, особенно в фураже, и лошади стали падать. [63]
Состав полка пополнялся маршевыми ротами и батальонами. Патронов давали по одной-две обоймы, приходилось брать у раненых и погибших.
С первых же дней боев я понял, что надо ближе прижаться к немцам, так как дальше их артминометный огонь уничтожал все. Как-то раз я не угадал в воронку, нагреб из снега бруствер и лежу. Немец заметил и все время стрелял в меня.
Некоторые пули пробьют снег, ударятся в шапку и падают. Пришлось еще подгребать снега. Так держал он меня, и только ночью сумел я перебраться в другое место. Так и лежишь, боеприпасы вышли, и назад не уйдешь.
После наступательных операций нас осталось мало. Мы отошли на исходные позиции. Л утром немцы пошли в наступление. Стоящий часовым у палатки боец Симоненко крикнул: «Немцы!»
Мы выскочили из-под плащ-палатки, а немцы уже в тридцати метрах от нас. Начали их расстреливать. Первые ряды были отбиты. Подбежал комроты и приказал мне взять бойцов и бежать на первый фланг – там большой натиск немцев, надо отбивать.
Взял пять человек и побежал туда через огонь немцев. Одного бойца убило, а Сидоренко ранило в живот. Комроты с бойцом потащили его в санчасть.
Подбежали мы вправо к немцам только с Мякишевым. Немцы уже окружили нас с фланга. Я стал отстреливаться, в это время подбежал с ручным пулеметом младший лейтенант Григорьев и стал из пулемета вместе со мной из одной воронки расстреливать немцев. Немцы отвернули от нас и ушли в глубь нашей обороны.
Пришел связной и сказал, что младшего лейтенанта Григорьева с пулеметом вызывает комполка, и он ушел. Мне отзыва не было, и я не мог покинуть позицию.
А Мякишев встал за одну-единственную здесь ель и стоит, не стреляет. Вижу, патронов будет мало, а из него ничего не выходит, и отправил Мякишева за патронами. Взял у него патроны. Он ушел и больше не вернулся.
От ели до воронки была около трех метров, а впереди маленькие, с метр высоты кустики. Лежу в воронке. Вокруг стало тише. Смотрю, правее по маленькому редкому лесочку идут друг за другом колонной немцы, человек двенадцать. Подпустил метров на пятьдесят и стал стрелять. Немцы падали, я их расстреливал. Некоторые залегали и стреляли в моем направлении, на елку, считая, что я нахожусь за елкой, а она находилась правее меня метра на три, и поэтому немцы не попадали. Воронку из-за кустиков не было видно. Лежачих я тоже поражал… Всего из них свалил я 23 фашистов. Далее подход немцев прекратился, стало тихо.
