— Ты выглядишь как-то встревоженно, — заметил Стэн после того, как я сделал несколько ободряющих глотков.
— Да, у Фолкнера есть свойство влиять на людей подобным образом.
Стэн был не особенно разговорчив. Я застыл над чашкой кофе, а он просто развел руками, мол, а что поделать.
— Они прослушивают камеры для особо опасных преступников? — спросил я.
— Они нет, если ты имеешь в виду тюремное начальство.
— Но кто-то этим занимается.
— За камерой наблюдают. Официально нам больше ничего неизвестно.
Это «наблюдают» означало, что слежка велась без одобрения суда. Почти любую подобную операцию ФБР характеризует именно так.
— Федералы?
— Они не доверяют нам. Считают, что Фолкнер обведет нас вокруг пальца, так что они пытаются заполучить как можно больше информации, пока могут, на случай федерального расследования или повторного предъявления обвинения. Все его разговоры с адвокатами, врачами и даже с персональной Немезидой — это я о тебе, если ты не понял, — записываются на пленку. Они рассчитывают, что он проговорится, и это позволит им выйти на таких же, как он, или каким-то образом помочь обвинению. Все это, конечно, неприменимо в суде, но полезно для следствия.
— А он проговорится?
Орнстэд пожал плечами.
— Ты же знаешь, что он твердит: его десятилетиями держали в изоляции, он не имеет никакого отношения к тому, что происходило, и понятия не имел о преступлениях, которые совершало Братство и те, кто был с ним связан. Прямых улик его причастности к убийствам нет, а в том подземном убежище на комнатах действительно есть запоры снаружи.
— Он был в моем доме, когда они пытались убить меня.
— Это заявляешь ты, но ты был не совсем адекватен, сам мне говорил, что четко не видел.
— Рейчел его видела.
— Это так, но ее только что перед этим ударили по голове, и ее глаза заливала кровь. По ее собственным словам, она не помнит многого из того, что говорила, а потом его уже там не было.
— На Орлином озере обнаружили яму с останками семнадцати тел, членов его общины.
— Он сказал, что между семьями начались стычки. Они набросились друг на друга, затем на его семью, убили его жену. Его дети стали отвечать на насилие. Он утверждает, что в тот день был на острове.
— Он убивал Эйнджела.
— Фолкнер это отрицает. По его словам, это делали его дети, они заставили его смотреть. В любом случае, твой приятель сказал, что он не даст показаний, и, даже если мы вызовем его в суд повесткой, любой мало-мальски нормальный адвокатишко разделает его под орех. Он ненадежный свидетель. И, при всем моем уважении, ты тоже.
