Время от времени вдруг шепотом рассказывали о ком-то, кому и в самом деле удалось убежать. И в газете проскальзывало сообщение...
А теперь Маленький Лорд гулял здесь об руку с матерью. Было светло, жара начинала спадать. И вот идя так и угадывая названия кораблей еще до того, как мог разглядеть буквы, он вдруг был поражен мыслью, что пристань это два совершенно разных места, смотря по тому, в каких обстоятельствах ты здесь оказываешься, и корабль - две совершенно разные вещи, и он сам - два совершенно разных человека. А мать? Он испытующе посмотрел на нее - головка на стройной шее, выглядывающей из выреза костюма, обшитого узким бархатным кантом; под серой вуалью, прозрачной, как намек, видна каждая черточка. Неужели и она тоже два разных человека? А все остальные? А все остальное? Неужели во всем без исключения две, три стороны, а то и больше? Может, желтая фокмачта на "Бонне" кажется желтой только ему, а для других она, предположим, синяя? Или если для других она тоже желтая, то только потому, что они так договорились между собой? А что на самом деле означает "желтая"? Верно ли сказать о фру Саген - "изящная дама в серо-голубом костюме, со свежей округлостью щек и мягкими голубовато-серыми глазами в тон костюму"? Правильно ли сказать о ней "остроумная", "добрая", "уступчивая", "любезная"... Это в самом деле она? Она в самом деле такая? А если нет, то... Ведь вот он сам сейчас идет в ярком свете дня, и у него нет почти ничего общего с тем, кто рыщет здесь по улицам и пристаням в сумерках, с горлом, пересохшим от волнения, и глазами, в которых светится жажда познать все на свете - и ведомое и еще неведомое, собравшееся в единый пламенеющий фокус...
- Маленький Лорд, что же ты не угадываешь?
- Это "Бонн".
- Я и сама вижу. - Она отдавалась игре почти с таким же пылом, как и он. - А вон там дальше, у Виппетанге?
- А-а, это новый "Христианияфьорд", его все знают.
Высокий и элегантный корабль, гордость нации, двумя желтыми трубами возвышался над всеми остальными кораблями. А еще совсем недавно здесь царили одни только датские трансатлантические пароходы, "Король Фредерик Датский" и как их там еще, черные махины с красным кругом на трубе.
- А вот угадай еще, вон тот, подальше, у которого виден только самый кончик трубы? - спросил он.
- Но ты же сам говоришь - виден только кончик трубы.
- А я знаю, это "Король Ринг", - торжествуя, угадал он.
Но тут она решила, что он ее обманывает. Ей захотелось поймать его с поличным. Они ускорили шаги, она - в каком-то злорадном нетерпении, которого сама не могла бы объяснить, - должно быть, ото были смутные укоры совести, из-за того, что она прежде не была достаточно строга.
