Стоя в гостиной, он точно в первый раз услыхал сейчас имя "Кристина" так красиво оно звучало, так певуче и таинственно. Тетя Кристина вошла в комнату. С минуту они стояли лицом к лицу. Он почувствовал непривычное смущение. Но оно тут же сменилось каким-то пьянящим головокружением, которое вновь налетело на него, наполнило сладостным чувством и оторвало от земли. Он сделал шаг вперед, но она едва приметно подняла руку. В то же мгновение мать подошла к ним ближе.
- А теперь, малыш, пора спать! - это прозвучало так неожиданно, как звучали иногда словечки дяди Мартина, когда он в шутку заводил с Вилфредом мужской разговор. В них было что-то ненатуральное. Маленький Лорд тут же надел личину благовоспитанного мальчика. Не глядя на Кристину, он протянул ей руку.
- Спасибо за сегодняшний вечер! - В дверях он обернулся. - Спасибо, мама! - На мгновение его взгляд задержался на обеих женщинах. Когда его глаза встретились с глазами Кристины, он почувствовал внутри какой-то толчок. - Спокойной ночи, - шепнул он, уходя.
Женщины остались вдвоем, отчужденно глядя друг на друга.
Сусанна сказала:
- У меня странное чувство от того, что это его последний детский бал! И так как Кристина не отвечала, добавила: - А теперь мы можем выпить перед сном по стаканчику портвейна, мы это заслужили.
- Спасибо, Сусанна, сегодня что-то не хочется, - неожиданно ответила та. - К тому же я очень устала, пожалуй, я вернусь к себе.
- Но, дорогая... Тебе постелили в комнате для гостей. Ты ведь всегда... И потом одна, по улицам...
Кристина пожала плечами:
- Ты считаешь, что мы живем среди разбойников... Нет, серьезно, мне лучше пойти домой.
Фру Саген постояла с минуту на лестнице, ведущей на улицу. Она провожала взглядом женскую фигуру, упорно сохранявшую молодость. Кристина перешла дорогу, обернулась и помахала ей. Сусанна постояла еще немного. Улицы были пустынны, ни души, спустилась ночь. У фру Саген вдруг возникло такое чувство, словно дом за ее спиной утерял с ней связь, словно что-то ушло в прошлое. Она не привыкла обременять себя мыслями и поэтому не поняла, что происходит, даже не вполне отдавала себе отчет, что вообще что-то происходит.
Она не привыкла обременять себя мыслями. Но инстинкт ее был всегда настороже, и он подсказывал ей: что-то ушло в прошлое и будущее зыбко и неопределенно. И когда она снова прошлась по комнатам, ей показалось, что никакого бала здесь не было и дети, недавно танцевавшие здесь, - это призраки, точно все, из чего складывался ее мир, терялось в чем-то неосязаемом и зловещем.
