Дядя Мартин небрежно добавил: - Впрочем, если ты хочешь заставить парня изображать Маленького Лорда Фаунтлероя, пока он...
Но тут следом за своим осанистым мужем вошла тетя Валборг. Она была крошечного роста и единственная, чей взгляд находился на уровне глаз самого Маленького Лорда; она ласково, но повелительно сказала: - Мартин! - В ответ на что дядя Мартин, пожав плечами, нехотя произнес: - У всякого свой вкус, в приливе внезапной общительности подошел к дяде Рене и стал недоуменно разглядывать розовую статуэтку, одиноко стоявшую на черной подставке под пальмой. Под взглядами дяди Мартина статуэтка уменьшалась и теряла смысл, но, когда дядя Рене, подняв статуэтку, принялся вертеть ее в своих тонких пальцах, она стала расти и рассказывать историю о даме, которая защищалась от лебедя, защищалась, но ей это доставляло удовольствие... Эта история тоже принадлежала к миру волнующих загадок.
Тетя Валборг задержала руку мальчика в своей пухлой руке. Тетя Валборг не могла смотреть на него сверху вниз. Поэтому она казалась ему ровней. Она улыбнулась и сказала: - Я вижу, ты становишься выше меня, малыш, впрочем, это не так уж трудно! - И тетя Валборг добродушно рассмеялась.
Маленький Лорд быстро поднялся на возвышение в эркере и, став спиной к окну, сказал: - Добро пожаловать!
- Еще не все собрались, дорогое дитя! - воскликнула тетя Кристина, только теперь стремительно впорхнувшая в комнату. Она на лету прижала его к себе, обдавая запахом какао. У мальчика было такое чувство, будто они по очереди погружали его: тетя Шарлотта - в шуршание своих шелковых юбок, тетя Кристина - в аромат какао, а дядя Мартин - в лицезрение своего туго обтянутого живота...
- А вот и тетя Клара, - сказала мать, нервно поглядывая в сторону двери, где в этот момент с обдуманным запозданием появилась тетя Клара - в черном платье с белым жабо, плоская, с лорнетом на шнурке, коротко облизнув сухие губы кончиком почти белого, точно посыпанного пеплом языка.
Маленький Лорд спустился со своего возвышения, подошел к тетке и спросил вкрадчиво, как от него и ждали: - Тетя Клара, можно мне поглядеть на твой медальон?
- После, дитя мое, что за нетерпение! - Но, приговаривая так, она ласково трепала его по щеке, а это свидетельствовало о том, что она растрогана, и о том, что она всегда и везде остается учительницей. Тетя Клара преподавала немецкий и французский и отличалась прямизной осанки и суждений. ("Ну что твоя грамматика, - шепнул дядя Мартин дяде Рене, стоя позади пальмы, - только все неправильные глаголы куда-то подевались".)
