Мари достала из сумки термос, налила в крышку кофе и заколебалась. Вылить кофе в начальника или на него? Благоразумие и здравый смысл взяли вверх, и Мари выпила кофе сама. Потом нагнулась к уху Георга и громко зашептала:
– Пых-пых-пых! Заберу-заберу-заберу! Утащу-утащу-утащу!
Инструктор вскочил, – разбрасывая лопухи, завертелся, наткнулся взглядом на стажерку.
– Что это было?
– Пыхталка.
– Какая Пыхталка?!
– Ну такая… лохматая. Я ею в детстве сестру пугала. Правда, по правилам нужно еще за бока щекотать…
– Щекотать за бока?! – Георг схватился было за ребра, но спохватился и перестал хвататься. – Черт знает что. Пыхталку какую-то выдумала…
Полицейский подошел к берегу и в каком-то смысле искупался – стал на четвереньки и сунул лицо в воду. Вернулся Георг с лицом, покрытым мокрой зеленой ряской, но ничуть не менее сонным.
– Доложи обстановку, – приказал он и зевнул.
Мари доложила.
– Хорошо, – сказал Георг, – только быстро. Я зевал, ничего из твоей трескотни не понял. Скажи просто – никто не входил, никто не выходил?
– Нет. То есть да. В смысле да, никто не входил, нет, никто не выходил.
– Ну и славно. Можем пока… это… – Георг снова зевнул.
– Почему спать? – Мари возмутилась в пределах субординации. – Нам же преступника нужно брать с поличным!
– Кто сказал «спать»? Ты сказала «спать»? Оно, конечно, нельзя-а-а-ау. Но я-а-ау…
– Не спать! – Мари поняла, что в пределах субординации она не удержит начальника от повторного сна. – Сосредоточиться! Действовать по плану! Кстати, а какой у нас план?
– План? Ну схожу в дом, посмотрю, что там и как…
– Может, сначала группу поддержки вызовем? Пожарных, скорую, спецназ…
Георг умудрился сморщиться, не прекращая зевать.
– Хотя бы спецназ?
Шеф продолжил зевание, но уже с оттенком брезгливости.
– Тогда хотя бы Школу по тревоге поднимем?
Георг с лязгом сомкнул челюсти и сказал:
– Не будем мы никого поднимать. Пусть хоть кто-нибудь сегодня выспится.
И полицейский еще раз зевнул – коротко, но с хорошей амплитудой.
– Да и нет тут никого. У преступников никогда не хватает вежливости дождаться полиции на месте преступления. Представляешь – мы приезжаем, а он сидит. Прямо на месте. Преступления. И сжимает в руках орудие. Сидит и не рыпается. Лучше спит… Посапывает…
– Шеф!
Георг дернулся и открыл глаза.
– Вот это была бы работа. А так. Ладно, посторожи выход, чтобы зеваки не лезли.
Слово «зеваки» что-то напомнило шефу, и он с трудом удержал челюсти сжатыми. Мари огляделась. По-видимому, зеваки притаились в кустах, ожидая, пока Георг войдет внутрь.
