– Что было странным? – спросил он.
– Я видела, как стул двигался сам – тот, о который он споткнулся.
– А, может, его кто-то толкнул?
– Нет, – теперь она смотрела только на него, не обращая внимания на все остальное. – Очень странно все это было. И кружка… Странные вещи происходят, когда ты играешь. Что-нибудь маловероятное, но и малозаметное, хотя, может быть, это только ощущение.
Он улыбнулся.
– Это следствие настроения. Я мастерски играю и потому могу внушать.
Он тронул струны и сыграл аккорд. Она рассмеялась.
– Нет. Я думаю, ты околдовываешь.
– Как Чиви, – кивнул он. – Видениями.
– Все позабыли о нас, никто на нас не смотрит, – сказала она. – Давай сядем.
– Хорошо, – он положил свою гитару и перенес пиво на ее стол.
– Ты свои песни сам пишешь? – спросила она, когда они сели.
– Да.
– Мне нравятся твоя музыка и твой голос. Может, нам сделать несколько номеров вместе?
– Можно, если ты не будешь возражать против тех странностей, которые происходят, когда я играю.
– Мне нравятся странности, – она протянула руку и коснулась его волос. – Эта прядь настоящая?
– Конечно.
– Мне с самого начала показалось, что в тебе есть что-то колдовское.
– А теперь ты в этом уверена?
– Да, – она рассмеялась. – Я слышала, что ты учишься. Это правда?
– Правда.
– А потом ты будешь заниматься музыкой?
– Трудно сказать, – он пожал плечами.
– Мне кажется, ты бы добился успеха. Ты записывался на пластинки?
– Нет.
– А я записывалась. Но ничего хорошего из этого не вышло.
– Очень жаль.
– Полный провал. Не знаю, почему. Мне очень хочется попробовать с тобой. Надо посмотреть, как это будет звучать. Если получится, я знаю человека…
– Мои песни?
– Да.
– Хорошо, – он кивнул. – Когда здесь все закончится, пойдем куда-нибудь и попробуем.
– Я недалеко живу. Можно пойти ко мне.
– Отлично.
Он снова отпил пива, осмотрелся и увидел, что грабитель уже начал приходить в себя. Вдали послышались звуки полицейской сирены. Он услышал, как кто-то спросил: «А где пистолет?»
– Когда я слушаю тебя, – сказала она, – у меня возникает странное ощущение, что в нашем мире появляется трещина…
– Может, так оно и есть.
– …как будто ты проделываешь в нем щель, и я могу заглянуть через нее в другой мир.
– Как бы я хотел сделать эту щель широкой, чтобы я мог пролезть через нее.
– Ты говоришь почти как мой бывший муж.
– Он был музыкантом?
– Нет, он был физиком и любил поэзию.
– И что с ним сталось?
– Он ушел на побережье, в Коммуну. Искусство, ремесла, садоводство и все такое прочее…
