Добравшись до дома и выйдя из машины, Челис сразу почуяла запах дыма от горящих ореховых веток, услышала какое-то шипение и только после этого заметила, что меж деревьев поблескивает на солнце серебристый пикап.
– Привет! А я поставил их на огонь, как только услышал, что открываются ворота. Надеюсь, ты не потеряла аппетит по дороге? – Он стремился встретиться с ней взглядом, его глаза были красноречивее языка.
К ее собственному удивлению, она поняла, что уже совсем на него не сердится, а испытывает скорее облегчение. К тому же, едва вдохнув дивный аромат поджаренного мяса, она вспомнила, что совсем забыла про обед. Как же, черт возьми, презирать его, когда она с голоду умирает?
– Сегодня падает барометр, и я решил, что клева не будет. А с твоей комплекцией один раз пропустишь еду – и исход может быть летальным.
Его зубоскальство пошло ей на пользу, Челис расслабилась. Даже его внимательный, оценивающий взгляд нисколько ее не задел.
– Надеюсь, к мясу будет что-нибудь еще? – поинтересовалась она, скрыв под дежурной улыбкой остатки настороженности.
– Могу предложить сладкий лук, домашний маринад из виноградных листьев и венгерское красное вино. Устроит?
Бросив сумочку на стол рядом с двумя оловянными тарелками и ножами для бифштексов, она облегченно вздохнула:
– Чудесно! Я как раз пропустила обед.
– Судя по твоему виду, даже не один, – сдержанно заметил он, переворачивая над жаровней, которую он вынес на улицу, большие куски мяса.
– Вот сейчас за все и наверстаю, – пообещала она. – Что мне терять?
Мясо оказалось превосходным ангусом. Он поведал ей об этом только тогда, когда она бесцеремонно обгладывала косточку. С нежной мякотью лука могло бы сравниться только самое спелое яблоко. Вино было чуточку крепче, чем она предпочитала, но сегодня и такое казалось отличным.
– Откуда у тебя этот маринад? – спросила она, приканчивая третью порцию.
– Моя экономка где-то достает. Правда, она самая бездарная кухарка в мире, так что, мне кажется, у нее есть тайный поставщик. Я не спрашивал.
– Контрабандный маринад.., хм, звучит заманчиво.
Он расплылся в радостной улыбке.
– От запретных удовольствий тебя просто за уши не оттянешь!
Ели они на улице. Снова начался вечерний концерт. На западе небо почти непрерывно озаряли молнии, высвечивая изящные силуэты сухих вязов, высившихся над озером.
От напряжения, возникшего между ними накануне, не осталось и следа, Бенджамин держал себя дружелюбно и раскованно.
