– А ты этого и не делала, Робин. – Голос был ужасающе спокойным. – А пострадало от всего этого только мое достоинство. – По его липу пробежала странная печальная улыбка. – Ты была зверски откровенна. Если бы ты была так же откровенна со мной, когда мы были женаты!
– Я пыталась, – возразила она и оглянулась, чтобы убедиться, что никто ее не подслушивает. – Поверь, Мэйс, трудно сосчитать, сколько раз я пыталась это сделать. Но ты и слушать не хотел.
Время шло мучительно медленно; он стоял, не двигаясь, а опущенные ресницы хорошо скрывали глаза от ее изучающего взгляда.
– Думаю, я не дал тебе возможности быть со мной откровенной. Но не из-за этого я хочу, чтобы ты со мной пообедала, – нетерпеливо продолжал он. – Мы с тобой не совсем закончили наши дела.
Робин могла припомнить только одно «незаконченное дело» – их развод.
– В таком случае я отвечу «нет». Все, что я хотела сказать, я уже сказала. Не знаю, помогло ли это мне.
Мэйс не мог позволить ей уйти. Он знал, что она еще не согласилась работать у Дома Эвери, но подозревал о намерении ее уехать из Стоктона. Это означало, что сегодняшний вечер – первая и последняя возможность вновь войти в ее жизнь. И он собирался это сделать во что бы то ни стало.
– Я знаю. Ты говорила о многом, но так и не сказала мне, как ты хочешь поступить со своей долей в Сэнтинел".
Она находилась в таком смятении, когда бросила работу и уехала в Рено, что совсем забыла о шестой части акций «Сэнтинел», принадлежавших ей и Мэйсу. Более того, она не имела ни малейшего представления, что ей делать с ее собственной долей.
– И ты хочешь со мной поговорить только об этом? – спросила она.
– Клянусь честью.
Желудок Робин сердито заворчал, как бы напоминая, зачем она пришла в «Кастэвэй». Ей надо поесть, а впереди еще много обедов, когда она будет сама себе составлять компанию за столом. И она решила: а почему бы и не пообедать с ним? В конце концов, что он может с ней сделать в переполненном ресторане во время обеда?
Много всего!
– Ей-богу, Мэйс, обещаю, что в случае чего, я устрою такую сцену, которая тебе не понравится, и ты ее не скоро забудешь.
Смесь облегчения и радости заблестела в его глазах, но он смог сохранить серьезный вид.
– Клянусь, буду хорошо себя вести. «О, это не приведет ни к чему хорошему», – подумала Робин, с опаской глядя на него. Одного взгляда через плечо было достаточно, чтобы убедиться, что вся веселая компания была начеку: бармен так и сиял, видя их вместе, друзья из газеты и местного телевидения тоже выглядели довольными, и даже блондинка, сидевшая за столом, мечтательно улыбалась.
