– Что случилось? Ты кого или кто тебя?
– Ничего, - сказал Сергей. - Пошли.
– Хулиган! - крикнул кто-то в спину ему. - Орденов полна грудь, а хулиганит! Безобразие! Позовите милицию! Убил человека… Здесь не фронт - кулаками махать! Фронтовиков позоришь!
Он увидел багрово-коньячное лицо того человека, который минуту назад цепко задержал его за руку; багровый кричал что-то, бровки гневно взлетали - он забегал вперед, толкаясь, сновал среди людей, жаждал деятельности, возмущения, наказания. Сергей со злостью оглядел его рыхлую фигуру - от новеньких тупых полуботинок до фальшивой рубиновой булавки в немецком галстуке, - молча оттолкнул его.
Они сели за свой столик. Сергей был бледен, внешне спокоен, горячие струйки пота скатывались из подмышек, он подтянул галстук и, чтобы не вздрагивали пальцы, выдернул папиросу из коробки, сильно сжал ее. Константин, как бы все поняв, чиркнул спичкой, дал прикурить ему, проговорил с успокаивающей невозмутимостью:
– Потом все расскажешь. Вытри пот с висков. Полное спокойствие. Придется дело иметь с милицией.
– Я этого и хочу, - сказал Сергей.
Он жадно выпил бокал ледяной фруктовой и опять отчетливо представил лежащего на ковре Уварова, искривленные плачем губы полной некрасивой девушки - вспомнил и слегка поморщился. "Кто она ему - сестра, жена?" - подумал он без жалости к Уварову, с болезненной жалостью к ней, к ее некрасивому, искаженному болью лицу. "Что это я? - спросил себя Сергей. - Нервы размотались? Я готов пойти ее успокаивать, просить извинения?" И, помедлив, он ответил самому себе: "Нет. Она ничего не знает".
– Закажи еще фруктовой, - сказал Сергей.
Зал гудел голосами, возникло какое-то движение в проходе сбоку и около вестибюля; оркестр не играл, музыканты, переговариваясь, с любопытством поглядывали на столик, за которым сидел Сергей; донесся сзади чей-то крутой голос:
– Куда смотрит милиция?
"Почему люди осуждают по внешним признакам? - подумал Сергей. - Конечно, не он, а я ударил его… Значит, ясно: виноват я… Видели кровь на его лице, его беспомощность, слышали его крик. Люди иногда судят просто: ударил человека - ты подлец, а не он; есть внешний факт, этого достаточно…"
– Почему вы его ударили, вы можете это объяснить? Что такое? Вы, кажется, фронтовик? И тот человек тоже фронтовик, судя по наградам!
Подошли двое к столику - молодой сухощавый подполковник, рядом - майор лет сорока, квадратный в плечах, неприязненно насупленный.
