Я взял пистолет обеими руками, навел ствол на дверь и взвел курок.
– Кто там?
– Скажите, Сьюзен Родригез здесь? – спросил из-за двери после секундной паузы глухой мужской голос.
Я покосился на Сьюзен. Она выпрямилась еще сильнее, взгляд ее сердито вспыхнул, но кочергу поставила на место, рядом с камином. Потом махнула мне рукой.
– Убери пушку. Я его знаю.
Я опустил револьвер, но убирать не стал. Сьюзен подошла к двери и отперла ее.
За дверью стоял самый невыразительный тип из всех, что мне приходилось видеть. Роста в нем было пять футов и девять дюймов. Волосы заурядного каштанового цвета, глаза – столь же заурядно карие. Одежда – джинсы, коричневый пиджак и поношенные кеды. Лицо... про такие лица обычно нечего сказать: они непривлекательны, но и не отталкивают и стираются из памяти, стоит взгляду переместиться в сторону. Он не производил впечатления ни силача, ни хиляка, ни умного... вообще никакого.
– Что это ты здесь делаешь? – спросил он у Сьюзен без всякого вступления. Голос его оказался не выразительнее внешности – волнительный, как мотоциклетный выхлоп.
– Я же предупреждала, что собираюсь поговорить с ним, – сказала Сьюзен.
– Могла бы просто позвонить, – возразил он. – Вовсе не обязательно было встречаться.
– Привет, – произнес я по возможности громче и шагнул к двери. В сравнении с мистером Никаким я был почти великаном. К тому же в руке я держал здоровенный пистолет – правда, дулом вниз. – Меня зовут Гарри Дрезден.
Он скользнул по мне взглядом и тут же перевел его обратно на Сьюзен. Та вздохнула:
– Гарри, это Мартин.
– Привет, Мартин. – Я переложил пистолет в левую руку, а правую протянул ему. – Приятно познакомиться.
Мартин покосился на мою руку.
– Я не пожимаю рук, – сообщил он. Похоже, большего словесного обмена я в его глазах не заслуживал, поскольку он повернулся обратно к Сьюзен. – Нам завтра рано вставать.
«Нам»? «Нам»?!
Я посмотрел на Сьюзен – она покраснела от досады или смущения, испепелила Мартина взглядом и подняла глаза на меня.
– Мне надо идти, Гарри. Жаль, что не могу задержаться.
– Погоди, – сказал я.
– Мне очень жаль. Не могу, – вздохнула она. – Я попробую созвониться с тобой до нашего отъезда.
Снова это чертово «нашего»!
– Отъезда? Сьюзен...
– Прости. – Она приподнялась на цыпочках и поцеловала меня в щеку своими слишком горячими, мягкими губами. А потом вышла так стремительно, что Мартину пришлось отступить на шаг, чтобы не потерять равновесия.
Мартин кивнул мне и вышел за ней. Выждав несколько мгновений, я выглянул им вслед. Они садились в машину.
