Иржи перегнулся через заборчик и толкнул молодую, еще гибкую яблоню. Кривая ветка ударила в переплет, грозя выбить единственное стекло.
– Эй-эй, тихо там! – живо откликнулась Каталина. – Бубудуски!
На ходу одеваясь, она спустилась с крыльца, вошла в хлев, долго что-то там переставляла, звякала цепью, бранилась. Наконец ворота приоткрылись, лужа тотчас хлынула во двор, а из двора выбежала бойкая однорогая коровенка. Иоганнова Рыжуха надменно отвернулась.
– Тьфу тебе, сыцалистка! – сказала Каталина. – Гонору ведь больше, чем молока, а туда же – нос задирать. Вся в хозяйку!
Излив добрососедские чувства, старуха заулыбалась.
– Иржик, и совсем я тебя не задержала, верно?
– Бывало и хуже, – согласился Иржи.
Каталина предпочла пропустить его слова мимо ушей.
– Слушай, Иржик, ночью ворон на мельнице каркал. А Бенгарка выл – не приведи Господь. В такую сырость упырям да утопленникам сплошное раздолье. Ты уж поберегись.
– И как же от них беречься? – поинтересовался Иржи.
– Перво-наперво крестик ты взял? Помнишь, на Рождество дарила, медный такой?
Иржи порылся в полушубке и показал крестик.
– Чудо! Кто ж его в кармане носит?
– А какая разница?
Каталина безнадежно махнула рукой.
– Знаешь, – задумчиво сказала она, – от этого воя да карканья Промеха мне приснилась. Точь-в-точь такая, какой я ее девчонкой видела. Я тогда со стога прыгнула. Другим – хоть бы хны, а мне... как всегда. Ну, мать Промеху и позвала, ногу вправлять. Вот страху-то! Голова белая-белая, а глаза – что два уголька. Ни за что не поймешь, что она там себе думает.
– Говорят, ведьма она.
– Ведьма и есть, – со святой верой сказала Каталина. – Все знают.
– Да почему? Откуда это известно?
– А ты сам посуди. Разве может нормальный человек столько жить? Никто ведь толком даже и не знает, сколько ей лет-то.
– Ну и что? Здоровье у ней хорошее, вот и все.
– Здоровье! Грехов, видно, много, вот Господь никак и не приберет.
– А дьявол?
Каталина перекрестилась, оглянулась по сторонам и прошептала:
– Я так думаю, сам побаивается. Иржи прополоскал сапоги в луже.
– Нога-то как?
– Что – нога?
– Ходит хорошо?
– Не жалуюсь, – осторожно сказала Каталина.
– И копыто не выросло?
Каталина сердито захлопнула калитку. Прогнивший кол тут же и повалился.
– Ух, и молод ты еще! Бубудуск.
В месте, где Быстрянка огибает Замковый холм и разделяется на рукава, еще в прошлом веке крестьяне насыпали две плотины, а на острове поставили добротную каменную мельницу. Однако проработала она недолго. Вскоре через соседнюю деревню провели большой тракт – от столичного города Бауцен в федеральную землю Остланд и дальше, до самого графства Шевцен. Тут и выяснилось, что молоть зерно выгоднее именно в этой самой деревне, в Геймеле то есть. Там все сразу можно и продать оптовым скупщикам. С тех пор мельница Бистрица пустовала. Пока с полсотни лет назад не явилась и тогда уже далеко не молодая Промеха.
