– А она, прикинь, раздевается, а там – все белое… Сань, да ты расслабься, – хлопнул он по плечу Белова, у которого опять сорвался звонок. – Подумаешь, на месяц раньше…
– Я вообще семимесячным родился, – с неподдельной гордостью сообщил Фил.
– Ну! А разве по нему скажешь? – радостно завопил Космос. – Все будет по уму, Санек! Родится Ванька – ножки обмоем, свозим, окрестим в Свято-Даниловском…
– Постучи по дереву. – Саша сам постучал костяшками пальцев по иконке, закрепленной у лобового стекла. – Ладно. Лирика… Что там у Фархада?
Фил удрученно покачал головой:
– А у Фархада, Саня, полный аллее…
«Дамы и господа! Наш самолет, следующий рейсом Душанбе – Москва, совершил посадку в аэропорту Домодедово. Температура за бортом – семь градусов тепла», – даже профессионально бодрый голос стюардессы не вывел Фархада из оцепенения. Перебирая в руках четки, он был словно не в Москве, а в своем доме, в Душанбе. Одни и те же мрачные мысли не оставляли его ни там, ни здесь. Теперь к ним добавились еще и воспоминания…
* * * * *
В своем благоухающем осенними плодами саду Фархад не находил себе места. Неприятности он предчувствовал заранее – как зверь, инстинктивно. Пытаясь отвлечься, он вытащил из кухни повара Рахмата. Все равно после обеда тот ничем не занимался, бездельничал, подкручивая холеные усы.
– Сейчас мы с тобой поиграем в Робин Гуда.
– Это кто? – не понял Рахмат, но напрягся. Голос хозяина ничего хорошего не предвещал.
– Конь в пальто, – по-русски пояснил Фархад и добавил опять на родном: – Вставай туда. И яблоко возьми.
– Куда яблоко? – Рахмат точно ничего не знал про Робин Гуда.
Пришлось Фархаду самому организовать полную диспозицию. Он взял за локоть повара, подвел его к щиту, куда обычно прикреплял мишень, упражняясь в стрельбе из лука. Когда же Фархад установил на голове несчастного Рахмата большое красное яблоко, тот прозрел. По меньшей мере догадался, каким же образом развлекался этот загадочный Робин Гуд.
– Фархад, может, не надо? – жалобно простонал Рахмат, когда уже третья стрела вонзилась на расстоянии двух пальцев от его правого уха.
– Надо, надо. Должен же я когда-нибудь попасть… – снова прицелился Фархад.
– Фархад, – окликнули его от дома, – к нам гости!
Оглянувшись, Фархад одновременно отпустил тетиву. Стрела вонзилась точно в яблоко, пригвоздив его к щиту.
Рахмат, не веря, что остался жив, кончиками пальцев стер капли со лба и лизнул влажные пальцы. Вместо вкуса крови он почувствовал восхитительную сладость яблока.
