Демонстративно прикалывая кнопками фотографии бригады Белова к стенду, Игорь Леонидович расположил снимки так, что получилось нечто вроде креста. Символ, однако!
– Вот они все тут, голубчики. – Введенский довольно оглядел композицию.
Вернувшись к столу, он продолжил оперативку:
– Итак, ситуация вокруг «Курс-Ин-Веста» чревата большой кровью. Мы будем наблюдать за конфликтом, пока не наступит критическая точка. Тогда мы вмешаемся. И Белов ляжет под нас, – сказал, как отрубил, он. – Или в могилу. Задача ясна?
– Так точно, – хором ответили рядовые невидимого фронта…
«Начинается посадка на самолет рейса двадцать три семнадцать до Симферополя. Повторяю…» – голос дикторши разносился под сводами зала ожидания аэропорта «Внуково».
Возле выхода на посадку, с дорожными сумками в руках, стояли Саша с Филом. Рядом с ними – Космос, чуть в стороне хмурый Пчела и несколько бойцов.
– Ну все, братва, мы полетели. – Саша помахал всем сразу.
– Осторожнее здесь, – назидательно посоветовал Фил, легко забрасывая на плечо тяжеленную сумку.
Космос снисходительно похлопал его по плечу:
– Разберемся, не волнуйся.
– Космос, береги себя, – поддел напоследок друга Саша. И обнял Пчелу: – Брат, прости меня. Я вчера обезумел совсем.
– В принципе, проехали, – пожал плечами Пчела и несколько вымученно улыбнулся. – Но я еще не отошел, если честно, – тем не менее добавил он.
Шутка ли – изрядно помятые бока и ссадина под глазом.
– Ты прав. Не держи зла, ладно? – И Саша крепко пожал ему руку.
Пчела едва заметно кивнул.
– Кос, живот прихватило, – подскочил к Космосу белобрысый Миха. – Я в туалет, потом сразу к машине.
– Давай, Мих.
Саша и Фил двинули на посадку.
– Фил, билеты у тебя? – полуобернувшись, спросил Саша.
– У меня, у меня, – успокоил его Фил, помахивая билетами. – Банзай! – махнул он Пчеле.
– Банзай! – вскинул руку повеселевший Пчела.
Слева от выхода из аэропорта Миха обнаружил работающий телефон. Поминутно оглядываясь, он быстро набрал номер:
– Але, это я. Облом… Слушай, я все сделал, не свезло… В аэропорту… Да не мог раньше. Он вылетает…
И тут чья-то рука выхватила у него трубку. Это был Пчела. Он приложил трубку к уху, но услышал лишь гудки отбоя.
Миха с ужасом смотрел на пацанов, окруживших его. Он, конечно, не надеялся найти у них сочувствие. Но никогда не думал, что его будут так ненавидеть.
– Ошибся, тупоголовый, – смотрел на него в упор Белый. – Никуда я не вылетаю.
