– Знаешь, Артур, такую арию, – на выходе из кабинета обернулся щекастый, – «Люди гибнут за металл»?
– До встречи, – без тени улыбки завершил разговор седой.
Артур остался один на один со своими невеселыми «металлическими» мыслями. Монетка слишком вещественно напоминала о том, что он попал. Как кур во щи. Точнее, в тысячу раз хуже.
– Артур Вениаминович, – заглянула Людочка. – Вам Белов звонит.
– А?
– Белов. Александр.
– Кто? – по его интонации Людочка поняла, что до шефа наконец-то дошло.
– Он спрашивает, как у вас настроение?
– Да понял, понял… – безвольным жестом отмахнулся Артур.
Буквально за несколько секунд на лице его сменилось несколько противоречивых чувств: растерянность, бешенство и проблески решимости. Голова его, наконец, начала соображать. И главное, что она сообразила, – к разговору с Беловым он не готов. Пока не готов.
– Скажи, меня нет. Я скоропостижно скончался. Меня вообще здесь нет. Я уехал. В Таджикистан. Нет, в Монголию. Так. Стоп.
Артур швырнул монетку в корзину для бумаг.
– Соедини меня срочно с Петром.
Он закурил сигарету и чертыхнулся – чуть было не зажег с фильтра.
– Сволочь, – бормотал он едва ли не с восхищением. – Скотина…
Саша свернул на Герцена. Время еще в запасе было, поэтому он ехал настолько медленно, насколько мог. Оля сидела рядом спокойно, глядя вперед на мокрую мостовую. Но он чувствовал, как она волнуется. Все-таки сегодня в каком-то смысле решалась ее судьба. Комиссия консерватории определяла сегодня, кому из вчерашних выпускников что светит.
– Ну вот, прикинь, – излишне бодро предположил Саша, – тебе сейчас говорят: «Распределяетесь в «Ла Скала»!» Или куда там?
– В Бостонский симфонический оркестр, – подсказала Оля, и на щеках ее обозначились ямочки.
Значит – немного расслабилась.
– Во. В Бостонский. Что будешь делать? Бросишь меня, да? Поедешь в Америку проклятую? – он покосился на Олю и подмигнул памятнику Чайковского, сворачивая во двор консерватории.
– Во-первых, я хочу сольно выступать, – не без пафоса заявила Оля. – А во-вторых, никуда я от тебя не поеду, знаешь прекрасно.
– Знаю, маленькая моя. Давай, ни пуха. Я тебя жду.
Оля подставила щеку, но не тут-то было. Саша не мог отпустить ее без полноценного поцелуя.
– Ты с ума сошел, Белов, – не сразу вырвалась Оля.
Он лишь улыбнулся, наблюдая, как она поправляет ничуть не пострадавшую прическу.
Взглядом проводив Олю до самых дверей консерватории, Саша вышел из машины. Он пнул переднее колесо своей синей БМВ. Нет, ему не показалось – можно чуть-чуть подкачать. Саша открыл багажник и потянулся за насосом.
