Тень ветра | страница 4
На кого же еще он мог излить свою любовь, кроме суровой тетушки Флори? Конечно, он любил отца, но Филип Саймон, ксенолог и этнограф, двенадцать месяцев в году пропадал в джунглях Левобережья, среди тайятских племен; разумеется, он любил мать, но эта любовь уже стала воспоминанием четырехлетней давности. Мать, высокая златовласая и синеглазая красавица, временами являлась ему в снах, но сны те приходили все реже и реже; а иногда Дик видел, как ласковое мамино лицо плывет, дрожит, меняется, уступая непреклонным чертам тетушки Флори. Мать его, урожденная Елена Стахова, была отсюда, из Смоленска, и тут, на радость или горе, встретилась с отцом. Филип Саймон, обожавший свою Элен, звал ее Еленой Прекрасной, и совместная их жизнь полнилась бы счастьем, а не горестями, да судьба повернула иначе. Дику стукнуло шесть, когда отец возвратился с Левобережья в одиночестве, мрачный, как грозовая туча; вернулся и сказал, что теперь у Дика нет мамы, а есть только тетушка Флоренс.
Пожалуй, Флоренс Саймон, переселившаяся к брату лет десять назад, могла бы быть и подобрей с племянником. Но, обделяя его лаской, она компенсировала этот грех неусыпными заботами. Вот и сейчас:
– Ди-и-ик! Ди-и-ик! Куда ты запропастился, наказание божье?
А божье наказание тем временем уносили быстрые воды Днепра. Дик спускался вниз по течению на самодельном плотике из полудюжины бревен, связанных старой веревкой. Кроме плавсредства, у него имелись компас, мешок с сухарями и багор, позаимствованный у соседа, рыбака дяди Феди; а еще был перочинный нож, отцов подарок, и зажигалка. Экипированный таким образом. Дик твердо решил на сей раз добраться до Нью-Орлеана, до региональной ксенологической базы, где – по непроверенным слухам – пребывал сейчас Саймон-старший. Прозрачные речные воды покачивали плотик, и мысли мальчика тоже кренились то туда, то сюда, следуя ритму этих мерных и плавных качаний.
С одной стороны, рассуждал он, жаль, конечно, тетушку Флори; хоть пальцы у нее костяные и совсем не похожи на мамины мягкие ладошки, но, в сущности, она желает ему лишь добра. И потом, она такая старая! Ей уже пятьдесят! И придется ей жить в одиночестве, хоть и в уютном коттедже, в большом городе, да без мужчины, который спас бы ее цветы и грядки от набега рогатых кабанов, а ее саму – от вредных пятнистых жаб, змей и клыкастых крыс… Конечно, рядом соседи, Федор-рыбак, и Пал Палыч с авиазавода, и вертолетчик Сташек, и другие… Они тетку в обиду не дадут, одолжат, на крайний случай, гепарда, если случится крысиное нашествие… Однако какой гепард заменит мужчину в доме?…