Перед испытательной бригадой стоял новенький Ла-156 - первый наш реактивный истребитель с форсажем. Такой он спокойный и красивый на земле! Так и хотелось погладить его рукой. Но как он будет вести себя в полете на предельных режимах? Этого пока никто не знал.
Однако "фокусы" Ла-156 стал показывать гораздо раньше, еще не побывав на больших скоростях.
Уже в одном из первых полетов перед посадкой у Ла-156 не выпустилась правая "нога" шасси. Не выпускалась она и аварийно, и от создаваемых перегрузок. И Андрею Григорьевичу ничего не оставалось делать, как мастерски произвести посадку прямо на снег, на левую и переднюю "ноги". Опытная машина была сохранена.
Через несколько дней начались снова полеты. Но теперь уже перед посадкой не стала выпускаться передняя "нога". И опять Терентьев, не менее мастерски, садится на бетонированную полосу против ветра.
Испытания продолжаются. Они уже подходят к концу. Осталось только "обжать" машину, то есть испытать ее на прочность при предельно допустимой расчетами скорости у земли, где наибольшая плотность воздуха.
Разгон на форсаже. Высота 800 метров. Скорость по прибору 825 километров в час.
Еще десяток километров прироста скорости - и разгон будет закончен. Задание будет выполнено!
Но что это?.. Внезапно началась сильная тряска всего самолета. Ручку управления не удержать. Ла-156 трясет так, словно он попал в бешеный вихрь. У Терентьева молниеносно срабатывает мысль; "Флаттер!.."
Флаттер - это самовозбуждающееся колебание частей самолета на критической скорости, способное в короткий срок разрушить машину в воздухе.
"Уменьшить скорость, пока машину не разбросало на куски!" - решает Андрей Григорьевич и тут же выключает форсаж, убирает обороты двигателя. Самолет все еще треплет. Возросли переменные усилия на ручке управления. Удержать ее одной рукой не удается. Терентьев зажимает ее двумя руками и изо всех сил тянет на себя. Надо во что бы то ни стало уменьшить скорость только в этом спасение!
И вдруг тряска внезапно, как и началась, прекратилась. Стало тихо-тихо.
Терентьев глянул на высотомер. 4500 метров. Угол набора - 60 градусов.
Андрей Григорьевич установил горизонтальный полет, дал обороты двигателю, осторожно попробовал действие рулей управления и повел самолет на посадку...
Мягкое приземление, несколько секунд пробега, и вдруг двигатель завыл, хотя рычаг управления был убран до отказа. Самолет снова начал быстро набирать скорость. Тогда Терентьев включил двигатель стоп-краном.
