На террасе было посветлее, но Дюк продолжал подталкивать Дядьку к выходу - дверь на крыльцо Чуня, понятно, не закрыл.
- Вы сумасшедшие! - кричала Леди, не желавшая лезть в ночной рубахе под дождь. - По думаешь - свет погас! Поставь меня на место, наглец! Прими руки!
- Дорогая, свет ОПЯТЬ погас! СНОВА погас! - отвечал герцог.
- Чего паникуешь, крэйзи? - рявкнул Сергей Иванович. - Спокойно! Не война! Пить не умеете!
На дворе было не только сыро-темно, но и прохладно, поскольку во тьме цвела невидимая черёмуха. Где-то рычал и взлаивал столь же невидимый Чуня.
- Господи, кого он там гоняет? - сказал Дядька. - Уж не волка ли? Ну-ка…
Он отодвинул Терри и прильнувшую к тому Лидочку, вернулся на террасу.
- Чуня, ко мне! Терри, они его загрызут! - вопила Лидочка.
- Обосновать, что я есть пацан? - хладнокровно спросил герцог Блэкбери и шагнул с крыльца.
- Терри, назад! Сумасшедший! - На Лидочку было не угодить.
Внезапное сияние охватило долговязую фигуру лорда Фицмориса - то Дядька вернулся с лампой «летучая мышь» в одной руке и с ружьём в другой.
- Не стреляй, там Чуня! Там Терри! - завизжала художница.
- А в кого стрелять-то? - растерянно сказал Сергей Иванович.
У кирпичной ограды метались две тени - одна косматая, другая чёткая. Они почему-то кружились, норовя схватить то ли незримого противника, то ли друг дружку. Это выглядело, как ритуальный танец шамана в шкуре и обнажённого воина. Чуня грозно хрипел, герцог выкрикивал нечто непонятное - может быть, боевой клич Маккормиков. Дядька водил стволом туда-сюда.
- Да ну, волк, - сказал Дядька. - Чикался бы он с волком…
Сергей Иванович поднял лампу повыше, зато ствол опустил.
Внезапно Терри выпрямился, покачнулся и грохнулся навзничь. Лидочке показалось на мгновение, что лорд был в чёрных зеркальных очках. Чуня перестал кружиться, застыл, прыгнул и пропал из круга света. Слышно было, как он сквозь кусты ломится за дом. Вскрикнуло и зазвенело, рассыпаясь, стекло.
- Они убили Терри! Сволочи! - закричала Лидочка и бросилась с крыльца. Плиты, покрывавшие двор, были мокрые и шершавые.
- Стой, дура! - гаркнул Турков и устремился за ней.
Леди уже сидела на плитах, держа на коленях голову кавалера в нелепом рыжем причесоне. Она раскачивалась, как Рахиль, потерявшая детей своих.
- Спокойно, деушка, - сказал Сергей Иванович. - Может, он ещё живой…
Дядька аккуратно положил ружьё на скамейку, исчез, лязгнули двери гаража, щёлкнула дверца машины, свет галогенных фар пролился на племянницу и лежащего гостя.
