- Понимаете, там наша сотрудница, Елагина... невеста Закревского... Вы, пожалуйста, осторожнее при ней. Знаете, не надо раньше времени... Может, все еще устроится...
В невысокой, освещенной двумя яркими лампами комнате (это было что-то вроде столовой или общего зала) нас встретили паренек в цветастом свитере и девушка в спортивном костюме и накинутой на плечи меховой куртке. В углу на раскладной кровати лежал мужчина, уже немолодой, смуглый, чернобородый.
Я спросил Устинова, где остальные сотрудники пункта.
- Остальные? - рассеянно сказал он. - Ах, остальные... Двенадцать человек третьего дня ушли с проводником на Зулумколды. Мы строим там опорную базу... Я, Закревский и Хачикян, - он ткнул рукой в сторону чернобородого, - поднялись к лагерю "три тысячи", это на девятьсот метров выше пункта. Потом Хачикяну стало плохо, я помог ему спуститься... Да, да, не следовало оставлять Закревского... Но вы должны понять...
Пока я понимал лишь одно: начальник астрофизического пункта настолько взволнован и растерян, что добиться от него ничего нельзя. Собственно, все они находились в том состоянии, которое Леднев обычно называл "ТП" - тихая паника. И суетливый начальник, и Хачикян, и мальчишка-радист... Все - кроме Елагиной.
Впрочем, о ней следовало сказать с самого начала.
Красота и ум - высшие проявления природы. Но ум иногда бывает злобен, красота же всегда добра. Елагина была очень красива. Впрочем, красива - не то слово. Красивых много. Я бы сказал - прекрасна. Тут разница такая же, как между Ай-Петри и Эверестом.
Лет двадцать назад мне случайно попался потрепанный томик "Популярной астрономии" Фламмариона. На обложке, наискось порванной и склеенной полоской пожелтевшей папиросной бумаги, была изображена женщина с глобусом у ног - Урания, покровительница астрономии. Позади Урании светился звездами черный провал неба. Урания улыбалась и показывала рукой на звезды. Она была совсем земной женщиной, эта Урания, но в глазах ее отражался загадочный блеск далеких звезд... Мне почему-то врезался в память этот блеск. С тех пор я смотрел в глаза многих женщин - иногда очень красивые глаза, - но еще ни разу не видел в них звездного отблеска. И только у Елагиной...
Она была настоящей земной женщиной, как Урания на порванной обложке "Популярной астрономии", но свет звезд дрожал в ее глазах...
Я попросил Елагину объяснить, при каких обстоятельствах исчез Закревский. Она подошла к висевшей на стене карте и начала говорить-коротко, ясно, точно. А в глазах светился удивительный звездный отблеск...
