Глеб вышел и ахнул.
– Как красиво! А ты, Ирина, просто прекрасна.
– Да ладно тебе обманывать. Ты свалился как снег на голову. Ты хоть знаешь, сколько сейчас времени?
– Конечно, знаю, – грустно улыбнулся Глеб.
– Твое счастье, что мне завтра не надо на работу.
– А почему? – спросил мужчина, подходя к столу и беря в руки бутылку красного вина.
– Потому, что я закончила работу и сегодня встречалась с заказчиком.
– Да ты просто молодец, отличница.
– Знаешь, Федор, он пригласил меня в ресторан.
– И ты, конечно, отказалась?
– Да, – твердо сказала Ирина и улыбнулась.
– Тогда ты вдвойне молодец, – он обнял Ирину.
– Я очень скучала без тебя, Федор. И волновалась, – запрокинув голову, прошептала Ирина и закрыла глаза.
Глеб обнял ее за плечи и поцеловал в губы. Тело женщины напряглось и вмиг обмякло в руках мужчины.
– Знаешь, я, кажется, уже не могу жить без тебя, – сказала Ирина и принялась расстегивать пуговицы на рубашке мужчины.
– Погоди, осторожно, – прошептал он, когда рубашка упала на пол.
– Ой, что это? – воскликнула Ирина и отпрянула.
Этой же ночью вор в законе Мартынов Петр Петрович по кличке Седой получил сообщение из Питера, что его родной брат Сергей Мартынов по кличке Цыган убит в своей квартире на Фонтанке. Эта новость повергла Седого в ужас и привела в бешенство. Он метался по своему загородному дому, потрясал сжатыми кулаками, стучал по столу, грязно ругался и кричал:
– Всех, всех уничтожу! Суки! Подлые суки! Убили брата! Я не пожалею никаких денег, узнаю, кто это сделал. И тогда тот умрет страшной смертью, страшной!
Но эта новость была еще полбеды. Буквально через час, Когда Седой уже немного успокоился, раздался очередной звонок, и тоже из Питера. Один из дружков Седого, его подельник по питерскому делу, по кличке Крапленый сообщил, что люди Седого и Дьякона зверски убиты, а дочка банкира Бортеневского исчезла Седой просто неистовствовал. Он даже забыл об осторожности. Он выкрикивал фамилии, называл имена, проклинал тех, с кем был связан и кого он подозревал в этих убийствах.
– Я вырежу им языки! Выпущу кишки! Я выжгу на их спинах и задницах каленым железом кресты и звезды! Они будут мучиться так, как не мучатся в аду!
Седой разорвал пижаму на своей волосатой, украшенной татуировками груди.
– Всех уничтожу, всех до последнего! Никто не уйдет от расплаты! Что, они не понимали, с кем связались? Они затронули меня, самого Седого. Я подниму на ноги всех, но я найду тех, кто это сделал.
