А сейчас есть передачи на любой вкус. Женщины, как раньше праздники в календаре, отмечают время показа любимых сериалов, мужики глазеют на боевики и триллеры, дети часами смотрят мультики, не упуская боевиков, пенсионеры – фильмы сталинских времен. И дружно ругают телепрограммы: женщины – боевики, воспитывающие в детях жестокость, мужчины – “мыльные оперы”, развивающие только железы наружной секреции; псевдоэстеты – все огулом за привитие народу дурного вкуса.
И верно. Былое телевидение не вызывало никаких сильных эмоций. Одну тоску.
Итак, Бобров с интересом смотрел фильм, который завтра же обзовет чепухой и маразмом, когда зазвонил телефон. Бобров снял трубку, выслушал и чертыхнулся. Милый женский голос, а какие доставил неприятности! Между прочим, кто это был – Зина, Рая? Ай, какая разница! Надо одеваться и ехать на работу, черт бы побрал зануду Ремезова. Вечно он устраивает аврал, когда ему приходит на ум очередная “гениальная” идея. А может, срочный вызов связан с убийством, всплыли какие-то неприятные детали, и хозяин в темпе принимает ответные меры?
Бобров выключил телевизор, достал из шкафа пиджак и свежую рубашку.
Тем временем у телефона-автомата рядом с его домом мужчина в возрасте говорил молодой девушке:
– Все, Даша, ты свою работу сделала, а я со своей один справлюсь. Не женское это дело.
Бобров звякнул ключами в кармане, и ему вдруг почудился в этом печальный колокольный звон. Он распахнул дверь и шагнул за порог, но второй шаг ему помешал сделать тяжелый охотничий нож, упершийся в живот. Посередине лезвия шла бороздка для стока крови, а ближе к животу, на острие, Бобров заметил подсохшее ржаво-бурое пятно.
– Шагай назад, Бобер, и только пикни… – угрожающе сказал человек с кинжалом.
Тот послушно вернулся в комнату и замер, ожидая следующих команд.
– Ну давай, Бобер, рассказывай, что вы сотворили с моим сыном? – потребовал мужчина.
– Так я, Илья Петрович, на суде все рассказал, – начал юлить Бобров.
– То были сказки, а мне правда нужна. И учти, – мужчина поднес к лицу Боброва лезвие кинжала. – Я уже говорил с Ледогоровым. Он тоже поначалу упирался, пришлось слегка подколоть его мальчонку – видишь, кровь запеклась. После этого он заговорил. Угадай, Бобер, кому больше веры будет: тебе, одинокому, или мужику с женой и ребенком? А если надо, я могу сбегать, переспросить. Они в своей квартире связанные лежат. Это рядом, ты же знаешь, на соседней улице. Я по лесам и не такие километры наматываю. Уж лучше со мной не шути!
