Четыре часа на симферопольском вокзале, да еще в июльскую жару! Есть над чем задуматься.
Сибиэс молчит, но чувствуется, что вождь нервничает. Сибиэс изрядно суеверен, и такое опоздание способно выбить его из колеи на неделю, а то на весь сезон.
Между ветеранами, отстаивающими очередь в умывальник, разгорается малопродуктивный спор о ближайших перспективах. Смотрю на часы: нагоняем, но полчаса опоздания налицо, а нам вполне хватит и десяти минут. Действительно, так мы еще не влипали…
Красноперекопск, Джанкой, Красногвардейское… Вот уже за окном белые предместья Симфы, кто-то начинает подтаскивать вещи к тамбуру, мелькает темная речушка, которую мы видим бог весть в который раз, но до сих пор не удосужились узнать название. Вот на горизонте мавританские контуры вокзала.
…«Скорей!» — вопит мадам Сенаторша, прорываясь в тамбур. Такое впечатление, что она намерена прыгать на ходу. Конечно, сидеть на раскаленном вокзале в Симфе не хочется не только ей одной. Впрочем, когда поезд наконец тормозит и мы начинаем спрыгивать на долгожданную землю Тавриды, все уже окончательно ясно — поезд приплелся на двадцать минут позже, значит, четыре часа под солнцем Симфы нам обеспечены.
Не трать, кумэ, силы — иды на дно! …Бежим, спешим, гоним, торопимся, в спешке, в толпе, в суете, в поту… Некуда, незачем, пришли, притопали, приплыли…
Табор расползается по вокзальной площади, кто-то уже лижет мороженое, кто-то устремился к киоскам, будто здесь и вправду не Крымская область, а аксеновский Остров Крым. У бесполезных касс электричек остаются лишь четверо — Сибиэс, Сенатор и мы с Борисом.
Сибиэс мрачен. Вождь потряхивает загустевшей за последний год бородой и сообщает, что экспедиция, судя по всему, не удалась.
Не комментируем — смотрим на расписание. Сенатор резонно замечает, что на Себасту идет ленинградский поезд, который отходит аккурат через четверть часа, и, в конце концов, можно попытаться. На это Сибиэс не менее резонно напоминает, что нам все равно не успеть, ведь требуется еще оформить билеты. На электричку таковые штампуют мгновенно, а на проходящие поезда данная процедура занимает куда больше времени. Опять же пропуска, сличение с паспортом, дабы шпион в Себасту не просочился…
Истина эта неоспорима, но Сенатор проявляет твердость, памятуя, очевидно, наставления супруги. Прихватив с собой Д., который мирно уселся в семейном кругу под чахлой акацией, он бросается в здание вокзала.
Остается одно — ждать. Мимоходом приходит в голову мысль, что билеты вообще-то и ни к чему — проводники охотно уладят этот нехитрый вопрос. Мы так ездили, причем неоднократно. И не мы одни.
