Мы делали пробы, Тарабрин очень органично вписывается в роль. Коме того, после «Новороссийской саги» он буквально нарасхват, все зовут его сниматься. Нам просто повезло, что он дал согласие!
— Повезло! — Нина захлебнулась от возмущения. — Он же пьяница, ему лечиться надо! Он же день без портвейна не начинает. Знаете, я была в бюро ВЛКСМ, когда он учился… Все от него просто стонали: постоянные драки, скандалы, неприличные песенки, девки какие-то в комнате…
Нина вышла с «Мосфильма» расстроенная.
По сценарию ее героиня состоит с Красковым в неприязненных отношениях.
Он — подлец, приспособленец, невольный виновник гибели ее мужа-подводника.
После войны они случайно встречаются, и героиня Нины обличает двуличную сущность предателя.
Что ж, тем лучше! Ей даже не придется играть свою роль, она просто будет выливать в камеру свою антипатию!
Утром Нина встречала на вокзале дочь.
Катя обрадованно повисла на шее матери, восторженно лепеча беззубым ртом с выпавшими молочными зубами:
— Мама, я так ждала! Никто не верил, только я верила!
А вечером они вдвоем спешили на поезд до Севастополя, увозивший киношников на съемки.
На перроне администратор сообщил, что билеты в СВ только у одного Тарабрина, как у восходящей звезды, а остальные артисты будут ютиться в обычном спальном вагоне. Нина усмехнулась. Конечно, в СВ удобнее пить — заперся с собеседником тет-а-тет и хлещи водку всю дорогу подряд! Подумаешь, звезда!
Ей с дочерью досталось место в купе вместе с веселой компанией операторов. Катя во все глаза глядела на незнакомых, беззаботных, громко балагуривших людей. Они закармливали ее конфетами и мороженым, подсаживали на верхнюю полку и изумлялись тем, как она поразительно не похожа на мать.
Вечером дружная компания киношников собралась отметить начало поездки.
Едва на газете появилась немудрящая закуска в виде соленых огурцов и прихваченной из дому курицы, а на узком столике купе возникла бутылка вина (еще добрый десяток ждал своей очереди под столом), из своего дипломатически-чиновничьего вагона неожиданно явился Тарабрин.
Компания встретила его одобрительным гулом. Тарабрин дружески поздоровался со всеми, тряхнул руку Нине и принялся весело балагурить, пересыпая вольные шутки острым соленым словцом. Нина нашла его сильно постаревшим и каким-то натужно-веселым. Он шутил изо всех сил, а между тем в его глазах стояла такая глубокая печаль, что ей внезапно стало его жалко.
Сначала все смеялись, рассказывали истории, а потом, захмелев, стали петь песни. Нина старательно, высоким пронзительным голосом, каким поют в деревнях, выводила грустную песню. Тарабрин вдруг взглянул на нее как-то по-особенному и начал подпевать проникновенным баритоном. Они пели вдвоем.
